Утраченная планета и панк-мастер ржавых отходов

– У красноглазого очки есть, они увеличивают. И в темноте в них лучше видно. Поможет?

– Да.

Я начал шарить по карманам плаща, что валялся на полу. Гогглы Данила хранил во внутреннем кармане.

– Вот, нашел, – я аккуратно надел очки на голову панка, настраивая нужные линзы.

– Сразу не мог мне их дать? Все глаза себе поломал, – пробубнил тот, – держите его.

Мы снова налегли на Данилу, чтобы тот не дернулся.

Наконец, все закончилось. Панк зашил последнее ранение и устало стянул с себя перчатки, а затем и гогглы, кинув их мне.

Дальнейшие пара дней были очень тяжелыми.

Во-первых, состояние Данилы было критическим. Его жизнь болталась где-то на границе со смертью, и он практически не приходил в себя. Мой друг действительно потерял слишком много крови, если бы не усовершенствованный геном, то он уже был бы мертв.

Во-вторых, панки с севера меня ненавидели. Они и прежде относились ко мне презрительно, ведь я был из Нижнего мира, но после того, как мне хватило духу прогнать их из дома Данилы, начали открыто шпынять и проявлять агрессию. Я знал, что он не хотел бы, чтобы они жили здесь. Поэтому, я попросил их расположиться снаружи. За это, мне прилетело в нос, но их лидер вовремя остановил это избиение. Кирилл относился ко мне не лучше остальных, но был сдержанней. Если остальные «одаривали» меня пинками, плевками и оскорблениям, он ограничивался лишь взглядом, наполненным ненавистью. Он знал, что Данила будет в ярости, если я пострадаю, поэтому приказал своим подчиненным (если их можно так назвать) не распускать руки.

В-третьих, с тех пор как Данила убил второго лидера Запада, вся территория находилась в предвоенном состоянии. То и дело можно было слышать взрывы и перестрелки. От открытого конфликта всех удерживало только внезапное появление Ледяного короля. Никто не понимал, что происходит, почему он и его люди здесь, но все знали, что Север заодно с Красноглазым мастером, потому, малые группировки боялись выступать против нас. В основном происходили стычки за территорию Бельма, однако было лишь вопросом времени, когда панки объединятся против Данилы.

Все время, пока Данила лежал без сознания, я ухаживал за ним. Кот не отходил от нас, охраняя хозяина. Хорошо, что запасов еды хватало, чтобы лишний раз не покидать дом, ведь едва я выходил, панки с севера накидывались на меня, как гиены. Избежать контактов с ними я не мог – ведь Даниле нужно было наблюдение врача, то есть одного из парней с севера, который его зашивал. Как я выяснил позже, того панка все звали Левшой. Имени его я ни разу не слышал. Левша относился ко мне лучше, чем остальные его товарищи. Он меня не любил, но и не задирал. Просто игнорировал.

Наконец, спустя пару мучительных дней, Данила пришел в себя. Он прокряхтел, пытаясь подняться на локтях. Я тут же подбежал к нему, аккуратно укладывая обратно:

– Ты чего, тебе нельзя так резко вставать.

– И тебе привет, пацан, – он послушно опустил голову на подушку, болезненно щурясь, – у тебя нос разбит. Кто?

– В драке с Бельмом прилетело, – солгал я. Я знал, что он разозлится, скажи я ему, что это панки с Севера, – да это пустяки. Куда более важно – как ты?

– Ну, по всей видимости, жить буду, – хмыкнул он, – ты мне, это, за что-то отомстить решил, или что?

– А? – непонимающе моргнул я.

– У меня в столе куча морфия, почему вы так безбожно резали меня, садисты?

– Я не знал.

– Ладно. Не надо уже. И не такое терпел. Дай, это, закурить.

Я нашел на столе его сигареты и прикурил ему. Он блаженно затянулся дымом, выдыхая. Было видно, что эта сигарета принесла ему несказанное удовольствие.

– А теперь водки.

– Тебе нельзя, я думаю.

– А ты не думай, – чуть раздраженно ответил он, – ты хочешь, чтобы я, это, сам встал за ней?

Я цокнул, закатив глаза. Ничего не оставалось, как налить ему стопку. Панк разом осушил ее, жмурясь:

– Вот теперь нормально.

Он снова попытался встать, на этот раз проигнорировав все мои протесты.

Агрессивный долбеж в дверь прервал наш диалог. Я краем глаза уловил, как напрягся и разозлился Данила. Проворно открыв дверь, я впустил внутрь Гошу и Левшу. Как только они увидели стоящего на ногах Данилу, тут же переменились в лице, чуть испугавшись.

– Какого черта вы пинаете мою дверь? – грозно спросил Данила.

– Боялись, что твоя принцесса не услышит, если постучать нежно, – дерзко ответил Гоша.

– Пошли вон, я не в настроении, – зло ответил Данила.

– Что, комариные укусы чешутся? – все еще дерзил Гоша.

Данила уверенно прошел к нам, будто бы не он всего пять минут назад кряхтел от боли. Рывком он дернул мою рубаху, оголяя спину, выхватывая обрез. Я по привычке всегда носил его с собой. На всякий случай. Данила уверенно пальнул в миллиметре от ног Гоши так, что тут подскочил, теряя всю свою дерзость и крутость.

– Еще одно слово, и я тебе ноги отстрелю. Валите отсюда, я очень не в настроении.

Гоша снова вспетушился, но Левша остановил его, перегадив ему путь рукой.

– Много не ерепенься, красноглазый. Второй раз тебя никто зашивать не будет, – сказал Левша.