Утраченное сокровище

— И что же изменило ваше мнение? Или это мнение других членов школьного совета, высказанное вопреки вашему слову? Они настояли, чтобы я осталась?

— Я хотел, чтобы вы уехали, потому что не доверял вам, и не думал, что женщина с вашим прошлым хорошо справится с новыми обязанностями. Вы не консервативны, дети полюбили, благодаря вам школу и достигли больших успехов, чем мы могли предположить.

Он вытер вспотевший лоб и посмотрел на нее глазами побитой собаки.

— Я изменил свое отношение к вам. Никакой другой учительницы нам не надо. Я просил Сэмпсона Левина возобновить публикацию объявлений не потому, что искал вам замену, а… потому, что… боялся за вас после того нападения, хотел вывести вас из зоны опасности, оградить от новых неприятностей…

— И как долго вы хотели удерживать меня здесь?

— Хотя бы до февраля.

— Но вы ничего не говорили мне о своих планах, а я уже стала собирать вещи. У меня свои планы…

Уинслоу достал из пакета кекс, но тут же положил его обратно.

— После той ночи… когда мы были вместе, я убеждал себя, что должен остаться один…

— Вы в этом преуспели…

— Я не хотел обидеть вас, Молли, не думайте так. Я просто с ума сходил от мысли, что вы увезете с собой моего ребенка. Поэтому я и хотел знать, не беременны ли вы. Поймите же, я никогда бы не бросил вас в таком положении. Наш ребенок никогда бы не страдал от недостатка любви и заботы!

— Я верю… — Молли прикусила губу, чтобы не дать своим чувствам прорваться наружу. — Значит, у вас нет замечаний по моей работе?

— Никаких.

— Вы могли бы раньше сказать хотя бы Анне, что переменили свое решение. Кажется, она в курсе всех ваших секретов?!

— Не всех, но она высказала свое недовольство… По ее мнению, несколько нежных слов могут все изменить…

— Не смогут, так ведь?

— Нет.

— Но вы не ответили мне, чья это была идея оставить меня еще на год в Саммите, ваша или членов совета?

Уинслоу замотал головой, он чувствовал себя старым и разбитым.

— Провели анонимное голосование, и все поддержали вашу кандидатуру. Думается, что нам не удастся найти кого-нибудь, кто поедет в Саммит.

— Вы очень тяжелый человек, мистер Форчун, — Молли мысленно аплодировала своей выдержке. Он снова обидел ее, но больше не увидит ее слабой.

— Да, я такой.

— По крайней мере, не солгали, как поступили бы другие мужчины в подобных обстоятельствах.

— Я не знаю, как ведут себя другие мужчины таких случаях.

— Конечно, не знаете. И раз уж вы были честны со мной, я не хочу вас обманывать. Велите Сэмпсону дать новое объявление. Я не хочу больше работать на вас, — она поднялась и направилась к двери.

— Молли! — в несколько прыжков он опередил ее и заслонил спиной выход.

Она не отошла и не отвела взгляда от его просящих помилования глаз. Ее голос был тихий и убийственно спокойный:

— Я не могу больше жить поблизости от вас. Я не могу при вас есть… У меня пропадает аппетит, как только я вас вижу. Я не могу оградить себя от ваших попыток поцеловать меня или переспать со мной. Вы постоянно раните меня, и сами этого не замечаете. Я устала от вашей грубости и глупости. Мне осточертела такая жизнь!

Одной рукой Уинслоу держал дверь, другой плечо Молли. Он просто опешил от ее слов, особенно от тона, каким они были сказаны.

— Я думаю о вас день и ночь, я просто схожу с ума! Почему вы не верите мне?

Она попыталась отстраниться от него и выскользнуть в дверь.

— Если бы вы знали, как я устала от вас… Пустите меня!

Неожиданно он склонил голову ей на плечо, прижавшись губами к шее.

— Не уходите! — прошептал Уинслоу.

— Я хочу уйти… вне зависимости от того, уеду ли я насовсем или приму предложение школьного совета.

Он поднял голову, стараясь сдержать порыв чувств.

— На улице уже темно, позвольте мне проводить вас.

— В этом нет необходимости. Я и раньше обходилась без провожатых.

— Ну зачем вы так.

— Затем, что я привыкла рассчитывать только на себя. От вас у меня одни неприятности, я устала.

Уинслоу отступил, пропуская Молли. Он проводил ее взглядом, пока она не скрылась за холмом.

«И для меня так будет лучше. Если я пойду с тобой, то мы уже не сможем расстаться».

Желтоватая тарелка луны висела над Саммитом. Тяжелые темные облака проплывали мимо, не заслоняя полностью ночное светило. В животе Ходжеса раздалось бурчание, напомнившее, что он с утра ничего не ел.

— «В небе полна-а-я луна…» — пропел себе под нос пьяным голосом Ходжес. — Ты пока здесь побудь, а я съел бы что-нибудь…

Эта мысль настолько захватила его, что он тут же прекратил слежку и растворился в темноте. Ему было жалко себя и обидно.

Во всем виноваты Форчун и эта… как ее там… женщина. Лора! Нет, Лора — его жена. А эту зовут… Ходжес силился вспомнить, как же зовут эту учительницу… Черт с ней! А еще во всем виноват… Дэнбери, чертов Дэнбери! Ублюдок! Недоросток.

Ходжес ездил в Плейсвилл, чтобы закупить на полученную зарплату несколько бутылок виски оно бы решало все проблемы. Отпив тут же у лавки полбутылки, он решил отправиться к шлюхе, о которой говорили сплавщики.

Какой-то дешевенький бордель. Он заплатил девке, а когда вышел на улицу, обнаружил, что его деньги исчезли.