Утраченный и обретенный (ЛП)

Я потуже завязал ее вокруг дерева, а затем бросился к нему, зная, что у меня остаются считанные секунды, прежде чем течение вырвет яркий трос из рук Беннета, и я потеряю его навсегда. Это был мой единственный шанс. Если я не смогу добраться к нему вовремя, то с тем же успехом сам могу броситься в воду следом за ним.

Потому что жизнь, в которой его нет, больше мне была не нужна.

Запрыгнув в воду, я в последний момент успел схватить его. Вначале просто сгреб рубашку в кулак, пока не удалось покрепче вцепиться в руку, а потом подтянул Беннета ближе к себе, заметив несколько порезов на бледной коже — водянистая кровь, что сочилась из ран, тут же смывалась рекой каждый раз, когда она окатывала нас очередным ледяным всплеском. Течение настойчиво пыталось вырвать Беннета из моих рук, но я вцепился в него мертвой хваткой.

Если река хотела заполучить его, тогда ей чертовски точно придется попытаться забрать и меня тоже.

Ноги в носках поскользнулись на мелководье, когда я подтянул его ближе к берегу. Я отчетливо чувствовал собственное онемение и был в ужасе от того, что это значит для Беннета, который пробыл в воде гораздо дольше меня. Нужно было срочно обсушить его и согреть.

Даже когда мне, наконец, удалось вытащить его из воды на берег, опасность все еще не миновала. Он был без сознания, поэтому я быстро перевернул Беннета, чтобы попытаться избавить легкие от воды, прежде чем оценить состояние. Кожа была белой и холодной. На виске кровоточила рана и вся рука была исцарапана, но это были единственные повреждения, которые я заметил.

Я ударил его по спине, и он тут же начал отплевываться, рвано задыхаясь и хватая ртом воздух, пока вода выходила из его легких через рот и нос.

Как только он начал более-менее нормально дышать, я схватил его, как это обычно делают пожарные, поблагодарив Бога, что Беннет не был таким большим и массивным, как я. Быстро добравшись до того места, где оставил свой рюкзак, я внимательно просканировал берег в поисках безопасного места — нужно было срочно установить палатку, чтобы обсушить Беннета и согреть его.

Всего в пятнадцати ярдах от реки возвышалась каменная стена каньона с естественным навесом, это была не совсем пещера, но там можно было укрыться от ветра и даже от самого сильного ливня.

Не обращая внимания на горящие мышцы, я работал так быстро как мог, при этом громко разговаривая с Беннетом, хотя прекрасно знал, что он не в себе и не может мне отвечать.

— Только быстренько поставлю палатку, и мы тебя согреем, — бормотал я, щелкая столбиками и шестами, втайне благодаря себя за годы верности одной и той же палатке, которую купил, будучи новичком-туристом. Я мог поставить ее даже во сне, а тот шок, который я испытал, вероятно, был крайне близок к подобному состоянию, потому что я делал все на автомате.

Как только палатка была установлена, я поспешно развернул спальный мешок и бросил его внутрь, а затем вернулся туда, где оставил Беннета, прислонив его к каменной стене и своему рюкзаку. Он то приходил в сознание, то снова отключался, периодически бормоча что-то, и спрашивая, все ли со мной в порядке.

— Ты ранен? — снова спросил он, не открывая глаз.

— Нет, детка. Просто испугался за тебя. Давай-ка быстренько тебя разденем.

Он фыркнул.

— Если ты так настаиваешь...

Я не смог не улыбнуться, стягивая с него рубашку, а затем воспользовался своей собственной полусухой, чтобы тщательно вытереть его, избавив от речной воды и крови на лице и руке. К счастью, обе раны прекратили кровоточить. К тому моменту, как полностью его раздел и уложил в спальный мешок, я сам уже был полураздет. Вся моя сухая одежда пошла на то, чтобы обсушить его. Я нашел маленькую походную печку у себя в рюкзаке, собираясь вскипятить воду и сделать горячий шоколад. Нужно было как можно скорее напоить его чем-нибудь теплым.

Пока плита не спеша нагревала воду, я полностью разделся и скользнул в спальный мешок рядом с Беннетом. Его кожа была как лед, и я сгреб его, оплетая руками и ногами, притягивая максимально ближе к себе, чтобы как можно больше соприкасаться с его замерзшей кожей своей теплой.

Он лихорадочно дрожал, и я не сводил глаз сквозь просвет в палатке, подгоняя воду закипать быстрее. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем над водой появился едва заметный белый пар. Я тут же выполз из спального мешка, различив жалобный протест Беннета.

— Принесу тебе что-нибудь теплое попить. Сейчас вернусь, — произнес я через плечо.

Когда вернулся с огромной кружкой горячего какао, мне пришлось приподнять его и прислонить спиной к своей груди, чтобы помочь пить.

— Просто хочу спать, Зендер.

— Я знаю, детка. Но ты будешь спать лучше, как только согреешься, хорошо? Ты не ударялся головой о камни? Не помнишь?

Я почувствовал, как его голова качнулась лежа на моей груди.

— Не уверен... Поцарапал голову, — произнес он, подняв руку, но так и не коснувшись повязки, которой я перебинтовал его рану. — …ударился плечом. И мое бедро…

— Какое мое второе имя? — спросил я, пытаясь вспомнить как правильно проводить оценку сотрясения мозга.