Амврию наследовал его сын Ахав (на 38-м году правления Асы из Иудеи). Новый царь Израиля женился на финикийской царевне Иезавели, дочери Ефваала, царя Сидона. Иезавель является одним из наиболее непривлекательных женских персонажей Ветхого Завета. Она представлена как блудница и злокозненная искусительница — полная противоположность образу истинной израильтянки. Библейская полемика вокруг финикийской жены Ахава, разумеется, велась более поздними служителями Яхве из Иудеи, которые считали святотатством любые чужеземные влияния при дворе Северного царства. Бесславный конец Иезавели, выброшенной из окна дворца собственными слугами, рассматривался как справедливое возмездие за то, что она развратила монархию Израиля. Именно Иезавель ввела культ Ваала при царском дворе в Самарии. Царь даже построил храм Ваала и воздвиг столп Ашерах в честь его супруги. Между тем Ефваал из Сидона захватил соседний город Тир и стал правителем всей южной Финикии, и, в силу брачного союза, могущественным союзником Амврия на северной границе Израиля. Амврий также убедил следующего царя Иудеи — Иосафата, сына Асы — принять его дочь Гофолию от Иезавели в качестве невесты для Иорама, наследного принца Иудеи. Таким образом, мир между Израилем и Иудеей был также скреплен брачным договором.
Эти брачные союзы (между Ахавом и Иезавелью, а также между Иорамом и Гофолией) значительно укрепили политическое положение Ахава. Укрепление северо-западных и южных границ царства обеспечивало беспрепятственный доступ к средиземноморской морской торговле с Финикией и торговле пряностями с Аравией. Ахав быстро стал самым богатым и могущественным монархом в регионе. В результате он смог создать крупную армию (состоявшую из двух тысяч колесниц и десятитысячного пехотного корпуса) для защиты своей протяженной северо-восточной границы с Сирией. В течение некоторого времени эта политика работала хорошо, но, как мы вскоре убедимся, на Ближнем Востоке уже происходили важные перемены, которые в конце концов привели к нестабильности на границах владений Ахава и к притоку израильских беженцев после ряда опустошительных набегов на их земли под предводительством арамейских царей Дамаска.
Во время двадцатитрехлетнего правления Ахава [155]курган над руинами Иерихона был вновь заселен на постоянной основе клановым вождем Ахиилом из Вефиля. Как издавна было заведено в древнем Леванте, Ахиил принес ритуальную жертву и зарезал своего старшего и младшего сына, Авирама и Сегуба, чтобы положить их тела в основание новой резиденции и городских ворот. Таким образом сбылось проклятие Иисуса Навина, сделанное перед дымящимися руинами Иерихона более пятисот лет назад.
Новый город Ахиила представлен в археологической летописи керамикой железного века, обнаруженной в Иерихоне, последовательные фазы которой продолжаются вплоть до времен Византии. Теперь, когда стратиграфическая временная линия Земли обетованной была синхронизирована с исторической временной линией Новой Хронологии (и, следовательно, с библейской историей), последовательность археологических останков в Телл-эс-Султан (Иерихонский курган) хорошо соответствует библейскому повествованию.
Сначала хорошо укрепленный город среднего бронзового века (МВ П-В) был уничтожен пожаром и заброшен на долгие десятилетия, а его стены обрушились при землетрясении. Это, разумеется, было делом рук Иисуса Навина во время завоевания Земли обетованной в 1406 г. до н. э. Затем следует короткий период заселения холма Еглоном, правителем Моава (представленный «средним зданием» и керамикой LB I). Затем, через несколько столетий, следует еще один краткий период заселения, когда послы Давида вошли в заброшенный город около 1000 г. до н. э. (повторное использование «среднего здания» и керамика LB II-A). После этого развалины еще на 190 лет были отданы на волю ветров и дождей, и наконец Ахиил вновь поселился в Иерихоне в 869 г. до н. э. (археологические остатки железного века, датируемые IA I).
Иерихон Традиционной Хронологии — место, постоянно выпадавшее из библейской истории на всех археологических этапах, — теперь переходит из царства мифологии и становится зримой реальностью. Ключ Новой Хронологии помог открыть дверь, которая считалась главным препятствием к трактовке Библии как исторического документа.