Утрата военного превосходства. Близорукость американского стратегического планирования

Конечно, существует множество вариаций в определении власти, но Барнетт по-прежнему лучше всех перечисляет большинство решающих факторов, влияющих на власть, и указывает на то, что действительно важно — взаимодействие или взаимосвязь всех этих факторов. Нацистская Германия в 1940 году столкнулась с равными ей по технике и личному составу англо-французско-бельгийскими силами, которые так и не смогли помешать Гитлеру и его генералам уничтожить эту силу в беспрецедентно короткий промежуток времени. Затем немецкая мощь проявилась в сочетании многих факторов, которые позволили нацистской Германии достичь своих политических целей в Западной Европе в 1940 году. Примечательной в этой комбинации, помимо немецкой экономики, была доктрина блицкрига и чрезвычайно высокий моральный дух Вермахта. , чему способствовала ясность их военно-политических целей и стремление к мести. Не только сама эта сила, но и то, как она использовалась, как она применялась, как в военном, так и в политическом отношении, определила результат — подчинение Западной Европы.

Сегодня возникает непосредственный вопрос: насколько на самом деле сильны Соединенные Штаты Америки? Нет никаких сомнений в том, что Соединенные Штаты очень могущественны, но это широкое и лишенное нюансов заявление вряд ли дает хорошее представление о том, насколько на самом деле сильны Соединенные Штаты. Это не тривиальный вопрос. На фоне глобальных событий последних двух десятилетий размышление над этим вопросом становится более чем хорошим упражнением в умственной акробатике для специалистов по политологии; это жизненно важный вопрос первой половины XXI века, ответы на который определят состояние человеческой цивилизации и ее выживание.

Могущественна ли Америка по отношению, скажем, к такой стране, как Ирак? Ответ кажется вполне очевидным. Американская мощь в целом и ее военная мощь в частности, по сравнению с Ираком или Египтом, огромны. Соединенные Штаты могут легко стереть с карты обе страны, если захотят, даже используя только свои обычные вооруженные силы. Соединенные Штаты, безусловно, колоссально превосходят эти две страны по производительности, у них есть образованное население и высокоразвитые образовательные, медицинские и социальные институты. В конце концов, у американцев гораздо более высокий уровень жизни, и вся эта реальность легко видна и может быть понята практически любым человеком, имеющим даже самые элементарные знания о мире.

Однако если сравнить мощь Соединенных Штатов с мощью России, картина резко изменится. Многие важные показатели, такие как представленные Барнеттом, становится гораздо труднее соотносить и, в итоге, сравнивать. Задача становится еще более трудной, когда мы попадаем в сферу духовных и других факторов аналогичного характера, таких как мораль, предвидение или сила духа, не говоря уже о национальной психике, мифах и иллюзиях. Тем не менее, эти факторы, особенно если их правильно объединить с другими материальными факторами, так же важны, как и факторы чисто материального характера, такие как, например, количество боевых самолетов или объем промышленного производства страны.

Если рассматривать национальные державы в рамках такой всеобъемлющей структуры, то их можно будет не только сравнивать, но это сравнение также может дать хорошее представление о стратегической реальности, которая вытекает из реальных отношений между державами. Более того, такой Сравнение даст хорошее представление о динамике как диадических национальных отношений, так и глобальных, многосторонних отношений. Другими словами, власть следует рассматривать и сравнивать внутри сложной структуры отношений как внутри, так и за пределами представляющих интерес стран. Корелли Барнетт, чей литературный и военно-исторический талант никогда не подвергался сомнению, сегодня должен быть очень доволен своей основополагающей работой « Крах британской мощи» и некоторыми фундаментальными выводами, которые он в ней сделал, поскольку его определение власти было почти дословно повторено Министр иностранных дел России Сергей Лавров 23 марта 2017 года произнес свою знаковую геополитическую речь перед офицерами-курсантами Российской Военной академии Генерального штаба (ВАГШ) в Москве. Лавров заметил следующее:

Конечно, для того, чтобы считаться «большой и сильной» страной в современном мире, требуется нечто большее, чем просто размер территории страны. Есть еще экономика, культура, традиции, общественная этика и, конечно же, способность обеспечить собственную безопасность и безопасность граждан при любых обстоятельствах. В последнее время термин «мягкая сила» получил распространение. Однако это тоже сила. Иными словами, фактор силы в широком смысле по-прежнему важен в международных отношениях. Ее роль даже возросла на фоне обострения политических, социальных и экономических противоречий, усиления нестабильности в международной политической и экономической системе. Мы полностью учитываем этот факт при планировании нашей внешней политики. ³