Утренние поезда

М а т ь  Т о д о р к и. Делаю все, как ты велел. Только не помогает мне твое лечение.

Р а д о м и р. Пыталась ли ты вставать на ноги, как я тебя учил?

М а т ь  Т о д о р к и. Нет, Мирчо, не удержат меня ноги.

Р а д о м и р. Великий Гиппократ говорил, что не только врач должен употреблять все необходимое для излечения больного, но и сам больной должен помогать лечению.

М а т ь  Т о д о р к и (смеется). Да какой же ты лекарь, Мирчо? Вот если бы Вазили…

Р а д о м и р. Я лечу тебя так, как лечил бы сам Вазили. Семь лет я не отходил от него ни на шаг, наблюдая за ним. Я изучил все книги, которые есть в его библиотеке, книги, написанные врачами и учеными! Я знаю свойства трав и минералов не хуже самого Вазили…

Входит  Т о д о р к а.

Т о д о р к а. Здравствуй, Мирчо.

Р а д о м и р. Слушай, Тодорка! Я не решался браться за лечение твоей матушки, пока не почувствовал, что знаю, как ее лечить. Но она сможет встать на ноги и ходить, только если захочет сама! Очень захочет!

М а т ь  Т о д о р к и. Опомнись, Мирчо! Разве я не хочу?

Р а д о м и р. Если так, ты должна помогать мне! Ты должна себя заставить поверить в мое лечение! Разве ты не хочешь сплясать на свадьбе своей дочери?

М а т ь  Т о д о р к и. Хочу, Мирчо! Хочу! Хочу видеть вас обоих счастливыми!

Р а д о м и р. Тогда ты должна поверить мне!

Т о д о р к а. Стоян хотел дать мне денег, чтобы я могла заплатить Вазили…

Р а д о м и р. Стоян? Что ты ответила ему?

Т о д о р к а. Я отказалась. Я верю, что ты вылечишь матушку. Я хочу, чтобы ты вылечил ее.

Р а д о м и р. Спасибо тебе, Тодорка! Семь лет я притворялся глухонемым. Если бы ты знала, как трудно не выдать себя. Вазили великий лекарь, но и он иногда ошибается. И когда я это вижу, я не смею об этом сказать. Я подменяю лекарства, делаю что могу, но не всегда это мне удается. Я не мог бы прожить так эти семь лет, если бы не ты, Тодорка!

Т о д о р к а. Ах, если бы ты мог помочь моей матушке!

Р а д о м и р. Твоя мать будет ходить! Ведь ради того, чтобы она встала на ноги, ради того, чтобы ты стала моей женой, я бросил свои плутни и пошел к Вазили, ради этого я семь лет терпел побои и унижения, семь лет был бессловесным рабом! Теперь я — лекарь!

Т о д о р к а. А ты можешь его оставить?

Р а д о м и р. Нет. Пока я не буду уверен, что превзошел Вазили в его искусстве, я не оставлю его.

Т о д о р к а. А как ты это узнаешь?

Р а д о м и р (задумался). Не знаю. Но настанет час, когда я скажу себе: я его превзошел. И тогда я уйду от него.

Т о д о р к а. Я боюсь за тебя, Мирчо, Гроздан чувствует себя совсем здоровым.

Р а д о м и р. Я рад этому.

Т о д о р к а. Рад тому, что он тебя разоблачит и Вазили тебя погубит?

Р а д о м и р (смеясь). Эх, Тодорка! Ты же сама говорила, что я плут. Придумаю, как выбраться из беды!

Входит  Г р о з д а н. Он уже без костыля.

Г р о з д а н. А, мой дорогой лекарь?! Хорошо, что ты пришел. Я хочу тебе дать совет.

Р а д о м и р (смеется). Какой совет ты хочешь мне дать?

Г р о з д а н. Запасись козьими орешками, Мирчо! Потому что они тебе нужнее, чем мне.

Р а д о м и р. Ты считаешь, что я глуп?

Г р о з д а н (смеется). Еще как глуп! Глупее дурака Гроздана, глупее самого безмозглого осла!

Р а д о м и р. Почему ты решил, что я так уж глуп?

Г р о з д а н. Потому что ты вылечил меня! Если бы ты был поумней, ты бы дал мне умереть. Потому что, хотя ты и вылечил меня, я не откажусь от удовольствия отомстить тебе!

Р а д о м и р. Это доставит тебе радость?

Г р о з д а н. Ого! Еще какую!

Т о д о р к а. И ты можешь погубить человека, который спас тебе жизнь?

Г р о з д а н. Да! Я семь лет ждал этого часа! Семь лет, сражаясь с крысами, я думал только об одном: как я ему отомщу!

Р а д о м и р. Разве я тебя бросил в подземелье?

Г р о з д а н. Меня бросил туда воевода Кавас. Но это ты виноват в моих бедах!

Р а д о м и р. Так, значит, ты считаешь, что я глуп? Что ж, по-своему ты прав. Но я не жалею, что вернул тебе здоровье. (Уходит.)

М а т ь  Т о д о р к и. Ты не сделаешь этого, Гроздан! Мирчо вылечил тебя. Он будет лечить других людей. Если ты его погубишь, ты погубишь и тех, кого он спас бы от смерти, вылечил бы от тяжелой болезни многих и многих.

Г р о з д а н. Я семь лет ждал этого часа! Семь лет!