Утро дней. Сцены из истории Санкт-Петербурга

Санкт-Петербург. Таврический дворец. "Историко-художественная выставка портретов". Публика из светских дам, офицеров, студентов, курсисток, чиновников и художников в постоянном движении на фоне портретов XVIII-XIX веков и начала XX века.

               1-я  д а м а
Мне кажется, мы были здесь.

                2-я  д а м а
                                                  Мы кружим
По веку восемнадцатому, будто
Отправились к праотцам, даже жутко.

                1-я  д а м а
Век девятнадцатый нам ближе будет,
Да нет уж сил, рябит в глазах от лиц,
Столь строгих, важных, умных и надменных,
С достоинством взирающих на нас,
Не снисходя до нашего вниманья.

              1-й  о ф и ц е р
Начнем мы с восемнадцатого века,
С времен Петра, преобразивших Русь,
И, вместо лика Спаса и святых,
И богородицы, икон в церквах
И дома по углам живые лица
Из тьмы веков на белый свет впервые,
Как в зеркале, явились на портретах.

              2-й  о ф и ц е р
Как некогда в эпоху Возрожденья,
Замкнув Средневековье в храмах.

              1-й  о ф и ц е р
                                                          Да!
Смотри! Две барышни премиленькие.
Ну, прямо просятся на холст... во вкусе
Левицкого?

              2-й  о ф и ц е р
                      Нет, Сомова скорее.
Но я "два века ссорить не хочу".
В них юность, свежесть хороша, не спорю.
С искусством жизнь прекрасней предстает.

            1-й  л и т е р а т о р
На пьедестале царского служенья
Екатерина всюду величава.
Но женщина, страстей своих не скроешь.

            2-й  л и т е р а т о р
Мала и ростом, и полна, но ум,
Лукавый, женский ум, как у Дашковой,
Обеих несомненно украшает
И сходит за величье у царицы.

            1-й  л и т е р а т о р
Петр Третий, ну, какой забавный, право.
Фигляр несчастный, прототип Петрушки,
Героя балаганных интермедий.

             2-й  л и т е р а т о р
Вот Павел Первый, рыцарь и капрал,
Полубезумный Гамлет русской сцены,
Со скипетром российским и в короне,
Судьбы своей избегнуть не посмел,
Чтоб славой осенить отцеубийцу.
Скажи, ужель по воле Провиденья?

          1-й  л и т е р а т о р
А если Рока, Рока над Россией,
Что вновь взывает к жертвоприношеньям,
И царь благословляет действо Смерти
Во имя знает ли чего, о Боже?

          Х о р  у ч е н и к о в
     Границы разума и веры
С усмешкой и в сомнениях измерив,
Век восемнадцатый меж тем
      Старел, в плену фривольных тем.
И, кажется, впервые на арену
Выходит юность, как на сцену,
Неся души высокий идеал,
Весь в пламени сияющий кристалл.
Но мир дряхлеющий, в руинах
Воздушных замков, как в садах старинных,
        На рубеже веков
В борьбе страстей извечных и убогих
Не принял юности завет и зов
Взошедшей романтической эпохи.

Дягилев в окружении художников, среди которых и Серов.

1-й  х у д о ж н и к. Это воистину настоящий праздник. И ваш триумф, Сергей Павлович!

2-й  х у д о ж н и к. Однако столь не ко времени, что даже не верится. Как у вас не опустились руки?

Г о л о с а. Виват, Дягилев!

3-й  х у д о ж н и к. Пир во время чумы.