Читаем Утро дней. Сцены из истории Санкт-Петербурга полностью

Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а. У рыцаря с его прекрасной дамой паж... Да, и на такую роль он напрашивался отчаянно.

Б л о к. Бедный Боря!

Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а. Бедная-то я.

Б л о к. Он бросил?

Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а. Нет, я порвала - глупо, истерично, беспричинно.

Б л о к. Беспричинно? И он принял?

Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а (заливаясь слезами). Не смотри.

Б л о к. Прости. Здесь твой дом, моя милая. Осень проведем вместе в Шахматове. А там - жизнь подскажет.

Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а. Ты хочешь испить из чаши моего горя?

Б л о к. Кто повенчан на счастье, тот повенчан и на горе.


Сцена 4

Шахматово. На террасе Александра Андреевна и Мария Андреевна.


         М а р и я  А н д р е е в н а          (откладывая книгу)Мне эта вещь не очень по душе.      А л е к с а н д р а  А н д р е е в н аВзялась переводить, переводи,Пока не попадется что получше.Когда бы нам самим все выбирать,По склонности, издателя не сыщешь.       М а р и я  А н д р е е в н аТы посмотри. Скорей тебе по вкусуПридется эта книга, уступлю.      А л е к с а н д р а  А н д р е е в н аЯ пролистала мельком, нет, не надо.        М а р и я  А н д р е е в н аОн беспокоен, избегает нас.      А л е к с а н д р а  А н д р е е в н аЕго не отпускает драма "ПесняСудьбы".           М а р и я  А н д р е е в н а                   Читал он мне ее, желаяУслышать критику, не похвалы.Пусть Станиславский расхвалил, но все жеНе взял с собой; погрешностей немало,Но хуже - действия и вовсе нет,Одна символика, хотя из жизниСвоей воссоздал треугольник: он,Она и друг, - все без страстей, интриги,И некая Фаина "Снежной маски",Обретшая лицо и имя тайны,Зовущей в мир героя; он ушелИз дома, не она, и он потерян,Не ведая путей; ну, в общем так,Все отвлеченно слишком и неясно.Куда все веселее в "Снежной маске".      А л е к с а н д р а  А н д р е е в н аДа нет, и в ней все слабо, перепевыОдних и тех же слов и звуков в ритмах,Поспешных, рвущихся, - одна игра,И детская при том. Резвился детка.        М а р и я  А н д р е е в н аИ то-то обошлись все с ним сурово?Комета пронеслась, исчезла где-то;Венера, не всегда сияя в небе,Осталась ли звездою путеводной?      А л е к с а н д р а  А н д р е е в н аВеселого здесь мало и не жди.От писем Саша все угрюмей бродитИ рад подальше ускакать от нас;Как в сне моем я все скачу, скачуИ знаю что покоя мне не будет,Так он все дни и ночи где-то скачет.        М а р и я  А н д р е е в н а      (раскрывая журнал на столике)А это что? Письмо от Любы. Может,Оставил он случайно?       А л е к с а н д р а  А н д р е е в н а                                         Дай сюда.Он просто рассказать нам не решилсяИ заложил в журнал, что я просила.            (Читает.)"Люблю тебя одного в целом мире".

М а р и я  А н д р е е в н а. Какая новость!

А л е к с а н д р а  А н д р е е в н а. Ты слушай. "Часто падаю на кровать и горько плачу: что я с собой сделала!.. Быть с тобой хочу больше всего на свете... Но сколько муки я себе приготовила своим безумием, боже мой!.."

М а р и я  А н д р е е в н а. Постой! Что это значит?

А л е к с а н д р а  А н д р е е в н а (вздрогнув и промолчав). "В душе моей растет какое-то громадное благословление тебе и всему Шахматову, всем вам... Господь с тобой, целую твои руки, целую тебя, мой милый, мой ненаглядный".


Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Няка
Няка

Нерадивая журналистка Зина Рыкова зарабатывает на жизнь «информационным» бизнесом – шантажом, продажей компромата и сводничеством. Пытаясь избавиться от нагулянного жирка, она покупает абонемент в фешенебельный спортклуб. Там у нее на глазах умирает наследница миллионного состояния Ульяна Кибильдит. Причина смерти более чем подозрительна: Ульяна, ярая противница фармы, принимала несертифицированную микстуру для похудения! Кто и под каким предлогом заставил девушку пить эту отраву? Персональный тренер? Брошенный муж? Высокопоставленный поклонник? А, может, один из членов клуба – загадочный молчун в черном?Чтобы докопаться до истины, Зине придется пройти «инновационную» программу похудения, помочь забеременеть экс-жене своего бывшего мужа, заработать шантажом кругленькую сумму, дважды выскочить замуж и чудом избежать смерти.

Лена Кленова , Таня Танк

Детективы / Иронический детектив, дамский детективный роман / Драматургия / Самиздат, сетевая литература / Иронические детективы / Пьесы