Утро дней. Сцены из истории Санкт-Петербурга

К е р н. В самом деле, я замечаю, у вас с братом поразительное сходство: манеры, приемы, тон, - это при том, ведь вы росли-то не вместе и виделись редко, - удивительно.

Д е л ь в и г. Как говорит один из моих племянников, негр, выкрашенный белой краской.

                 Л е в
Но разве я не брат его, поэта,
Вознесшего ваш образ до небес,
Чтоб самому за вами не подняться,
А мне подавно; что же делать мне?

              Д е л ь в и г
Да пить вино, закусывая сыром!

                  Л е в
Барон! Ловлю на слове вас.

              Д е л ь в и г
                                                   Эй, кто там?
Несите-ка вина и сыр лимбургский!
Без них ведь Левушка не может жить
И радоваться жизни, как повеса,
Не пьяный от вина, а от любви.

   Слуга приносит поднос с вином, бокалами и сыром; Лев пьет в то время, как Дельвиг и дамы лишь составляют ему компанию.

                    Л е в
Когда б не я, а Пушкин здесь явился,
Я знаю, он упал бы на колени
И вот бы что пред вами разыграл.
       (Опускается на колени перед Анной Керн.)
    Я вас люблю, хоть я бешусь,
    Хоть это труд и стыд напрасный,
    И в этой глупости несчастной
    У ваших ног я признаюсь!

        Все переглядываются с улыбкой и смеются.

    Мне не к лицу и не по летам...
    Пора, пора мне быть умней!
    Но узнаю по всем приметам
    Болезнь любви в душе моей:
    Без вас мне скучно, - я зеваю;
    При вас мне грустно, - я терплю;
    И, мочи нет, сказать желаю,
    Мой ангел, как я вас люблю!

      Керн, входя в роль, слушает недоверчиво и даже сердито.

    Когда я слышу из гостиной
    Ваш легкий шаг, иль платья шум,
    Иль голос девственный, невинный,
    Я вдруг теряю весь свой ум.

       Керн от самой себя утвердительно кивает головой.

    Вы улыбнетесь - мне отрада;
    Вы отвернетесь - мне тоска;
    За день мучения - награда
    Мне ваша бледная рука...
          (Берет руку Керн.)
    Анета! сжальтесь надо мною.
    Не смею требовать любви:
    Быть может, за грехи мои,
    Мой ангел, я любви не стою!
    Но притворитесь! Этот взгляд
    Всё может выразить так чудно!
    Ах, обмануть меня не трудно!..
    Я сам обманываться рад!

 Все смеются, всех веселее Лев.

Б а р о н е с с а. Какая прелесть этот Левушка! И зачем ты нас покидаешь?

Л е в. Увы! Увы! Не от хорошей жизни уезжают в действующую армию. Имение наше расстроено, несмотря на скупость отца...

Д е л ь в и г. Зато, Левушка, ты щедр до жизни!

Л е в. Нет, все бы было хорошо, особенно теперь с возвращением брата, но ведь будет хуже из-за несносного характера отца!

Д е л ь в и г. Сергей Львович, прости, пустой человек, но добрый, а Надежда Осиповна - добрая, умная женщина...

Л е в. Горе в том, барон, что она ни рыба, ни мясо.

Д е л ь в и г (вспыхивая, не находя слов от возмущения). А-а!

Б а р о н е с с а. Антоша, что с тобой? (Керн.) Так на него не похоже.

Д е л ь в и г (вскрикивая наконец внятно). Нет, она рыба!

После тягостной паузы всех охватывает дружный смех. Лев и барон пьют вино. Лев снова заглядывается на Керн.

Л е в. Я не могу и не хочу соперничать с Пушкиным, хотя я тоже Пушкин, но язык любви у нас один и тот же. Вот что вам на прощанье я хочу сказать.

К е р н. Только не нужно вставать на колени, хорошо?

                  Л е в
    Как можно не сойти с ума,
    Внимая вам, на вас любуясь;
    Венера древняя мила,
    Чудесным поясом красуясь;
    Алкмена, Геркулеса мать,
    С ней в ряд, конечно, может стать,
    Но, чтоб молили и любили
    Их так усердно, как и вас,
    Вас спрятать нужно им от нас, -
    У них вы лавку перебили!

Б а р о н е с с а (целуя его). Ну, разве не прелесть!

Д е л ь в и г. Забавно! Отвечать должна не ты, моя милая, а госпожа Керн.

Б а р о н е с с а. Я же не о стихах, а любуюсь на мальчика. Если Пушкин на него похож, я пропала.

Д е л ь в и г. Ты хочешь перебить лавку у госпожи Керн?