Утро под Катовице. Книга 1

По обратному пути в общежитие я накупил конфет и печенья, а когда вернулся, то большинство студентов уже пришли с занятий, и в моей комнате были все мои соседи, плюс комсорг техникума Тихонов устроился на табуретке за столом, дожидаясь меня — не мог подождать до завтра. После радостных объятий я хотел перейти к чаепитию, и уже выложил сладости на стол, но тут в комнату стали один за другим заходить студенты из соседних комнат и каждый считал своим долгом спросить где я воевал, за что мне дали орден, и между делом съесть конфету или печеньку. В комнате очень быстро стало не протолкнуться, поэтому я вышел в коридор и толкнул перед собравшимися студентами короткую речь, в которой сообщил, что я очень рад всех видеть, воевал вблизи от города Питкяранта, где боролся с белофинскими диверсантами, за что и награжден, подробности относятся к военной тайне. Но народ не унимался, задавал всякие глупые вопросы вроде того: почему финские солдаты пролетарского происхождения не перешли на сторону Красной Армии? Скользкие такие вопросики, но ещё на войне от комиссаров различного уровня я много раз слышал шаблонные ответы на этот вопрос — мол, сделали своё дело оголтелая антисоветская пропаганда наймитов мирового капитализма и мелкобуржуазные настроения значительной части несчастного обманутого финского населения.

Когда импровизированный митинг закончился, оказалось что все конфеты и печенье уже съедены. Но у меня в запасе ещё была пара банок тушенки, а у пацанов нашлись макароны, так что, объединив наши ресурсы, поужинали вполне сытно. За столом Тихонов рассказал, что секции боевого самбо процветают, уже пятнадцать штук открыто по всему городу и ещё несколько десятков заявок от комсомольских коллективов со всей области. Да, как-то не ожидал я, что этот вид спорта будет пользоваться такой бешеной популярностью. Но больше говорить пришлось мне, товарищи жаждали услышать подробности эпичных побед, а я старался не сболтнуть ничего лишнего. В советских газетах ведь об этой войне писали весьма скупо, стараясь скрыть военные просчеты и крупные потери. Я опасался, что излишняя откровенность могла привести к печальным последствиям вроде обвинения в антисоветской агитации или разглашении военной тайны, поэтому все мои рассказы сводились к тому как надо готовиться к войне и чего можно ждать в будущем.

— … Потому и не надо надеяться на то, что при мобилизации тебе всё выдадут. Запасные портянки и трусы уж точно не помешают… вот кто из вас умеет правильно забинтовать рану и поставить жгут? Да, на допризывной подготовке об этом говорили, но вы-то запомнили? Вот ты, Серёга, скажи, чем отличается венозное кровотечение от артериального?

Плотников застыл с поднесенной ко рту ложкой, пытаясь вспомнить ответ на поставленный мной вопрос, аж глаза от мозгового напряжения вытаращил.

— Да расслабься ты, прожуй макароны, а то остынут! — я по-дружески подколол его и продолжил, — Это надо знать как таблицу умножения, ведь в бою, под обстрелом действовать нужно быстро и правильно, там времени на раздумья нет. К тому же если начнется большая война, то обучение призывников будет сокращенным и той же первой помощи при ранениях внимания будет уделяться мало.

— А ты думаешь, что большая война будет? — тут же ухватился за мою фразу Тихонов.

— Не знаю, но вы все видите, что ситуация в мире напряженная, а готовиться надо к худшему, надеясь на лучшее! — соскочил я с прямого ответа, да и что я мог сказать? Мол, парни, война непременно будет и скорее всего вы все погибнете?

— Это ты хорошо сказал — готовиться к худшему — а можешь провести лекции или что-то вроде кружка по этим вопросам? — Тихонов уже задумался о том, как бы на меня ещё какую общественную нагрузку повесить.

— Э, нет, Михал Сергеич! Мне программу техникума нагонять надо, да и секциями самбо, по всей видимости, придется много заниматься! У нас ведь в техникуме есть допризывная подготовка, там всё это изучается, проблема ведь в том, что студенты относятся к этому курсу как к ненужной нагрузке — сдал и забыл, это в лучшем случае, а в худшем прогуливают и ничего не учат, руководство техникума тоже считает, что это далеко не самый важный предмет. Вот тут товарищ комсорг для Вас и открывается широчайшее поле деятельности, надо достучаться до каждого, чтобы и студенты и руководство техникума к допризывной подготовке относились серьёзно, ведь на самом деле это вопрос жизни и смерти, просто сейчас мало кто это осознаёт, все по старой русской традиции думают, что авось пронесет.

После этого моего монолога главкомсомолец задумался, а пацаны продолжили попытки выведать у меня подробности боевых действий. Однако долго мы засиживаться не стали, уже в восемь вечера я отправил Тихонова домой, а пацанов разогнал по кроватям, мотивировав это тем, что устал и мне надо выспаться перед учебой.