Утро после охоты с ночной сворой (СИ)

- Один раз он это уже проделал, когда бежал от тебя, да и вообще, мог девчонку оставить во дворе монастыря. Но искать мы её не будет, - предостерегающе поднял руку Трокар, предупреждая следующий вопрос Жавера. - Что нам с девчонки? Она нам ничего толком не расскажет, да и монахини, если она у них, нам её не отдадут, а в их бухгалтерии сам чёрт ногу сломит. С пансионерками ещё можно разобраться, а вот когда и откуда появилась очередная сиротка, можно искать до скончания века.

Во-вторых, весь Париж прорыт подземными ходами, никто не знает толком всех входов и выходов, а уж под монастырём наверняка есть, и не один. Так что и этим путём твой каторжник мог уйти, с девчонкой или без. Сами монашки могли ему помочь, чтоб избавиться поскорее от такого гостя и не связываться с полицией. Им тоже скандалы не нужны. Нет у них никого, и взятки гладки. Наконец, - Трокар жёстко усмехнулся, - они его и порешить могли, а потом зарыть - у них там своё кладбище имеется. Префект запретил его использовать, ну так про каторжника никто не спросит.

Жавер недоверчиво покачал головой.

- Монахини? Невесты Христовы?

- Некоторые из них ещё помнят якобинский террор. Им тогда чудом удалось выжить, нескольким самым молоденьким, они видели, как убивали их сестёр и поняли, что за свою жизнь надо драться, что или ты, или тот, кто тебе угрожает. А что до греха – замолят, им это проще.

Ты оставил людей наблюдать за монастырём. Это правильно. Пусть присмотрятся к выходящим. Если твой каторжник действительно там и взял монашек в заложницы, это можно будет понять. Люди будут выглядеть напуганными, издёрганными. Тогда и у нас появятся козыри, а пока к префекту идти не с чем. Но скорее всего, каторжника в монастыре уже нет. Живой или мёртвый, он покинул эту благую обитель. Если живой, то сейчас надолго заляжет на дно. Судя по твоим словам, человек он бывалый, неглупый, и понимает, что ты землю носом рыть станешь, лишь бы до него докопаться. Но рано или поздно он объявится, тогда тебе и карты в руки. Надеюсь, свою ошибку ты понял и второй раз её не допустишь?

Жавер снова кивнул.

- Отлично. Я вижу, ты из тех, кому дважды повторять не надо. Поэтому не собираюсь от тебя избавляться. Получишь своё взыскание, и продолжай работать. В Париже и без твоего каторжника уголовщины хватает, так что займись этим. На зубоскалов не обращай внимания, тогда им это быстро надоест. Собственно, это всё, что я хотел тебе сказать. Я пойду, а ты всё-таки поешь, голодный полицейский много не наработает. За обед сам расплатишься, думаю, я заслужил, а?

Трокар хитро подмигнул и, посмеиваясь, направился к выходу. Жавер проводил его взглядом, потом принялся за еду. Он действительно был голоден, как волк, но ощутил это только сейчас, когда выговорился и нервное напряжение, сковавшее его с того момента, когда в тупике Жанро преследователи упёрлись в пустоту, немного отпустило.

Спустившись вниз, он спросил счёт. Пройдоха трактирщик назвал сумму, за которую инспектор мог бы неделю неплохо питаться в заведениях почище, но Жавер молча расплатился и пошёл к монастырю проверить посты.

Караульные вытянулись при его приближении и доложили, что ночь прошла спокойно, никто не пытался покинуть монастырь.

- Оставайтесь здесь, следите за всеми выходящими. Кто-то всё равно выйдет: монахиням нужно покупать пищу, одежду, инструменты. Если увидите что-то подозрительное, немедленно сообщите мне.

На лицах обоих сторожей явственно обозначилось недовольство, но возражать они не осмелились.

Жавер зашагал в участок, но на перекрёстке, где его уже не могли видеть часовые, он повернулся и, глядя на нависшие над улицей стены монастыря, прошептал:

- Я найду тебя, Вальжан. Где бы ты ни прятался, в какой бы норе не скрывался – рано или поздно я тебя найду. И тогда ты мне ответишь за всё.