Читаем Утро после победы полностью

Утро после победы

В книге журналиста Ариадны Рокоссовской, правнучки Маршала Советского Союза К. К. Рокоссовского, собраны интервью с детьми и внуками прославленных военачальников Великой Отечественной войны Г. К. Жукова, И. С. Конева, А. М. Василевского, Р. Я. Малиновского, И. Х. Баграмяна, А. И. Еременко, Л. А. Говорова, И. Д. Черняховского, в разные годы опубликованные в «Российской газете». У нас есть уникальный шанс узнать, какими были герои войны в обычной жизни, какими остались они в воспоминаниях своих родных и близких. Многие фотографии, предоставленные родными героев книги, публикуются впервые. Предисловие к книге написала дочь маршала И. С. Конева Наталия Ивановна Конева.

Ариадна Константиновна Рокоссовская

Биографии и Мемуары / Документальное18+

Ариадна Рокоссовская

Утро после Победы

Фотографии из архива Фонда памяти полководцев Победы предоставлены Наталией Ивановной Коневой, президентом Фонда.

Фото на обложке: Парад Победы 24 июня 1945 г. (предоставлено ФГУП МИА «Россия сегодня», фотограф Михаил Озерский). И. С. Конев с супругой в Карловых Варах, 1946 г.

Фото на задней обложке: К. К. Рокоссовский с супругой и дочерью, Гомель, 1944 г.

В оформлении книги использовано изображение Shutterstock.com.



© Рокоссовская А.К., 2020

© Конева Н.И., предисловие, 2020

© Оформление. ООО «Издательство АСТ», 2020

Предисловие

В марте 2002 года потомки полководцев Великой Отечественной войны собрались вместе и объединились в товарищество – Фонд памяти полководцев Победы. Люди, причастные к этому событию, не без улыбки вспоминают жаркие споры о том, как нам называться. Два слова оказались определяющими – это «память» и «полководцы». Мы потомки тех, кому посвящена эта книга. В годы войны они командовали армиями, а потом возглавили фронты. Им суждено было стать полководцами и решать стратегические задачи: вследствие успешных действий возглавляемых ими войск они добивались коренных переломов в войне.

Полководцами не рождаются, их делает война. Как писал один из героев этой книги, мой отец маршал Конев, фронтами командовали не те, кто был предназначен к этому в мирное время и кто оказался на этих постах в первые дни войны. Все командующие фронтами выявились в ходе войны. Может быть, эта формулировка покажется не совсем удачной, но я скажу: они были порождены войной. Большинство людей, завершавших войну в качестве командующих фронтами и армиями, пришли к этому не в результате стечения случайностей, а в результате своих действий, благодаря своим способностям, знаниям, воле, всем тем качествам, которые наиболее отчетливо проявляются именно на войне.

Сегодня читают и смотрят кино, размышляют о войне, но то, что для одних – документальная хроника, для нас – живая семейная история. Названия битв, имена героев мы слышали с детства, в семейном кругу, наши отцы и деды часто возвращались к событиям – грозным, даже трагическим, но непременно судьбоносным как для них самих, так и для страны. Вспоминали за семейным столом, с друзьями, на прогулке, в совместных путешествиях по местам воинской славы. История ощущалась нами как часть нашей собственной жизни, а фотографии, письма, артефакты мы храним как дорогие реликвии. Храним и семейные истории, с которыми знаком лишь «ближний» круг. Заслуга автора этого сборника в том, что читатель откроет для себя редкие сюжеты и их доверительность не случайна: Ариадна – «одна из нас», и степень ее погруженности в тему особого рода…

Ариадна выбрала свой путь, получив прекрасное образование, стала успешным журналистом, публикует свои работы в уважаемой газете. Участвуя в работе Фонда, Ада как-то предложила записать наши воспоминания в форме интервью. Инициативу все поддержали с радостью: Ада хорошо ориентируется в военной истории, самое главное – с душой, искренне и с чувством такта общается с фронтовиками и потомками боевых соратников своего прадеда. Доверительная интонация, понимание подтекстов и того, что можно не произносить вслух, – все было в беседах, ставших основой ее книги. Нам было легко, будто беседуешь дома, за чаем и не нужно «держать лицо». Можно дополнить историю, добавив деталь, которая оживит представление о событиях.

Читатель познакомится с галереей лиц «необщих выраженьем», с людьми разных темпераментов, предпочтений, жизненных обстоятельств.

В главах книги мы увидим полководцев на наблюдательных пунктах, в штабе, на передовой, на боевых позициях обороняющихся или рвущихся в атаку частей и соединений их мощных фронтов. Несмотря на добытые ими, полевыми командирами, высокие звания и ранги, автора интересует прежде всего, какими они были людьми, что ощущали наедине с собой наши отцы и деды в редкие минуты затишья между боями, что вспоминали, перечитывая письма из дома.

О полководческих талантах, отваге и доблести, проявленных в жестоких боях, о спланированных операциях написаны книги, стихи, песни, сняты фильмы. И все же большая часть произведений сосредоточена на общем, ратном деле. А ведь существует, по выражению Льва Толстого, «общая жизнь», вмещающая разные грани бытия. Ариадне Рокоссовской удалось представить контуры этой «общей жизни», сложить целостный образ человека, знаменитого на войне и остававшегося личностью в мирной жизни.

В книжках нашего детства – у кого-то из нас оно было опалено войной, у кого-то послевоенным, у кого-то, как у нашего автора, не столь уж и давним, – в этих книжках возникал образ героя-победителя, защитника Отечества от сил зла. Он был богатырем из древних преданий и всегда приподнят над обыденностью, возвышен. Он добр и великодушен. Таким, каким был отец, дед из нашего детства.

С интонацией «посвященной» наша Ариадна дарит радость приближения к живой и великой истории. Она складывает страницы текстов, в которых вибрируют волны нашей памяти. Мы благодарны.


Перейти на страницу:

Все книги серии 75 лет Великой Победы

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное