Уцененный принц (СИ)

— Я даже не знаю, что лучше, что бы получилось, или нет. Ну какой из меня правитель? Я же ничего не умею! Не представляю, как это, управлять! Вот, тебя, наверное, этому учили!

— Знаешь, учить не учили, но смотрел, как правит отец, и думал, что все получится. А сейчас посмотрел на Эльриана, и понимаю, что ни черта отец не управлял, сидел, как диспетчер, приказы, которые другие составляли, подписывал, как я понимаю, не вникая. Убедят, что это хорошо, он и подпишет, в лучшем случае посоветуется перед подписью. А здесь, на Эллане, понял, что Эльриан все нити управления планетой сам в руках держит. И команда у него подобрана под него, единомышленники. Каждый документ, если не доверенным лицом по поручению императора составлен, они тщательно изучают, обсуждают, и только потом решают, принимать, или нет. Тяжело. Поэтому и порядок на планете. Поэтому сейчас я рад, что пока не наследник, мне еще учиться и учиться.

— А кто вместо тебя?

— Мой дядя, Ренне. Я после него. Сам настоял. Мне надо еще дело всей своей жизни закончить.

— Какое? Какое такое дело? Я слышал, ты пытался на своей планете конституцию предложить? Учителя упоминали.

— Лучше не напоминай. Слишком дорого мне этот проект обошелся! Нет, я сейчас в рабочей группе участвую по разработке программного обеспечения для нового двигателя для космолетов, его брат Эльриана разработал. Если испытания пройдут успешно, то тогда космолеты смогут развивать субсветовую скорость и можно будет достичь других галактик!

— Здорово! Не знал, что такое изобретение есть!

— Вот это действительно дело всей жизни. Правители приходят и уходят, а двигатель и всех, причастных к его запуску, история не забудет! Вот, проводил тебя, спокойной ночи, меня Эвелина ждет. Поговорим еще, потом, будет еще время!

— Я, мне, в общем, мне посоветоваться надо, по совсем личной проблеме, со взрослыми неудобно, может, найдешь время?

— Конечно, найду. Как у тебя в эту среду? У Эви зачет в четверг, она готовиться будет, так что я свободен, мы встречаться не будем, что бы не отвлекать. Так что где тебе удобно встретиться? У тебя в комнатах, или еще где?

— На улице еще прохладно, давай у меня, в комнатах, заодно ноут посмотришь, не пойму, то ли я с ним начудил, толи он сам чудит?

— Хорошо, у нас в среду последние лекции заканчиваются в полпятого, в пять приду. Ужином накормишь?

— Да, конечно, спасибо, буду ждать!

Обеспокоенная Эвелина встретила Рона у выхода из дворца.

— Рон, ты как?

— Нормально, Эви, что ты всполошилась?

— Ты же с дядей обсуждал твою будущую речь перед монархами, я и беспокоюсь за твои воспоминания. Только-только забывать стал, успокоился!

— Все хорошо, Эви. Только такие воспоминания до конца не забываются, притупляются, отходят в прошлое, но не уходят. Не переживай, не свихнусь. Иначе раньше бы свихнулся.

— Я не за это переживаю, просто понимаю, как тебе тяжело прошлое ворошить. Вот и волнуюсь.

— Спасибо.

— За что?

— За то, что волнуешься. Приятно. Поехали ужинать! Я голодный.

— Поехали, тебя еще откармливать и откармливать!

— Ты, главное, остановись вовремя, что бы из меня этакий шарик на ножках не получился.

— Ну, до этого еще ой как далеко! Посмотри на себя в зеркало, глиста глистой! А тебе силы нужны для повторной операции, она легкой не будет!

— Это кто глиста? — грозно воскликнул Рон и, подхватив Эвелину на руки, закружил ее в воздухе.

— Отпусти, ненормальный! — взвизгнула девушка, — забыл, тебе нельзя, оторвешь трансплантат, все насмарку будет!

Ронгвальд осторожно поставил Эвелину на ноги.

— Завтра идем в госпиталь, делать МРТ, все равно у нас плановая проверка. Иначе я волноваться начну!

— Эви, я бы ощутил, если бы что-то сдвинулось, больно было бы, так что не переживай, все в порядке, я не хрустальная ваза, что бы ты себе не воображала. Поехали ужинать, а не то действительно отощаю!

К сожалению, несмотря на бодрые заверения Ронгвальда, о том, что с ним все в порядке, ночью Эвелина получила подтверждение своим опасениям. Разбудил ее громкий крик. Голова Рона моталась по подушке, он стонал и что-то выкрикивал нечленораздельное. На лбу проступили капельки влаги, да и сам он был весь мокрый от пота.

— Рон, Рон, что, что случилось? — девушка пыталась разбудить его, трясла за плечи, пыталась напоить водой, но он продолжал оставаться во власти ночного кошмара. Разбудить удалось только самым действенным средством — поцелуем. Наконец он открыл глаза.

— Что такое, Эви, почему ты плачешь?

— Господи, Рон, ты очнулся! Слава Богу! Я тебя разбудить не могла, тебе что-то снилось, ты весь вспотел, кричал, никак было не разбудить! Тебе кошмар приснился?

Рон на минуту замер, потом честно сказал: — Да, Эви, приснился, спасибо, что разбудила!

— Что приснилось-то? Только честно!

— Подвал. Не переживай, все, все прошло. Ты прогнала весь кошмар, Эви. Спасибо. Пойду душ приму, весь мокрый. Вспотел. И будем спать. До утра еще есть время.

Ронгвальд вышел в ванную. Вернулся минут через 20, Эвелина уже начала беспокоится. Он молча опустился на свою половину кровати, подгреб девушку ближе к себе и тихо прошептал: