Увечный бог

  Ганф Мач присела подле Буяна, с когтей текло масло, исцеляя рану на ноге; он уже отталкивал ее лапы: - Гес... нужно идти на ступени...

  - Знаю, - сказал он. "Сквозь огонь. Разумеется. Кто, если не мы".

  - Она не остановится, - произнес Буян, вставая и шатаясь как пьяный. - Она возьмет себе всю силу...

  - Знаю, Буян! - "Знаю, чтоб тебя!" Геслер заставил себя встать. Прищурился, глядя в сторону материка. - Боги подлые, что это?

  - Призрачная армия, - ответила Келиз. - Матрона говорит, они просто появились с неба.

  - Пошлите туда Ве'Гат - всех, Келиз! Понимаешь? Нужно убрать их как можно дальше. Если Синн доберется до сердца, пламя пожрет всю гребаную страну на лиги вокруг!

  Она схватила его за руку: - Тогда ты ничего не сможешь. Неужели не видишь... ты не можешь...

  Геслер охватил руками ее лицо и крепко поцеловал. - Учи ящериц, Келиз, только лучшему, что есть в людях. Только лучшему. - Обернулся к Буяну. - Ладно, идем. Забудь про оружие - расплавится в руках. Доспехи сорвем по пути.

  - Кончай мне приказывать!

  Старые моряки двинулись кверху бок о бок.

  Они перешагивали грязные трупы, шли по дымящейся земле; воздух был раскален, как в кузнице.

  - Не могу поверить, Гес, - пропыхтел Буян. - Ты звал Фенера!

  - Не я один, Буян! Слышал, ты...

  - Не я. Это был кто-то еще. Ты его призвал и, чтоб тебя, убил! Геслер, ты взял и убил нашего бога!

  - Иди к Худу, - зарычал Геслер. - Кто скрестил пальцы, отрекаясь от культа? Не ты ли? Думаю, ты.

  - Ты сам сказал, что сделал так же!

  - Верно. Так что не забывай - мы оба убили Фенера. Правильно?

  Еще пять шагов, и они не смогли разговаривать - каждый вздох обжигал, кожаная одежда начала обугливаться. "Вот теперь дело точно дрянь.

  Но это Телас. Я чую - мы были в нем раньше". Он искал Синн, но нигде не видел. "Вышла из пламени И'Гатана. Вошла в пламя здесь. Это ее мир. Но мы знали, не так ли?

  Клянусь, я слышу ее смех".

  ***   

  Келиз вскрикнула, когда Геслер и Буян исчезли в языках огня. Она не понимала. Она пораженно смотрела, как они переступают через тела, ставшие кучками золы, как на них горят куртки.

  - Матрона - что это за дар? Какой властью они наделены?

  - Дестриант, это выше моего понимания. Но теперь мне - как и всем - ясно: ты выбрала мудро. Если бы могли, мы пошли бы за этими людьми в огненную бурю. Если бы могли, мы пошли бы за ними на край Бездны. Ты спрашиваешь, что они такое... Дестриант, я должна спросить тебя о том же.

  Она качала головой, беспомощно пожимала плечами. - Не знаю. Малазане.

  ***   

  Пламя гнало его назад. Это стало причиной гнева и отчаяния. Он пробовал снова и снова, но любимый хозяин ушел слишком далеко. Завывая, он носился взад и вперед вдоль третьей траншеи; в ноздри лезла вонь паленой шкуры, его шкуры.

  А потом он увидел щенка - того, с клочьями волос и визгливым голосом, щенка, что так никогда и не вырастет. Бегущего к холоду, к мерзлому морю.

  Неужели щенок нашел путь мимо горячего воздуха?

  Виканский пастуший пес оскалил изодранную морду и пустился следом.

  На кружном пути он найдет хозяина. Чтобы драться рядом. Для Крюка не было иной причины жить.

  Подножие Шпиля стало выжженным камнем - не осталось даже доспехов, только струйки расплавленного железа текли по черным трещинам в скале.

  Но Геслер и Буян шли через пожар. Кожа одежды прилипла к телу, став твердой и хрупкой как скорлупа; пока морпехи шагали к ступеням, остатки курток и брюк потрескались, уподобились змеиной шкуре.

  Геслер видел ступени, но и там ее не было. Взгляд поднялся. "Дерьмо". Она уже в четверти пути наверх. Он толкнул Буяна в плечо, указал.

  Они достигли подножия, ступили на пропеченные, крошащиеся ступени.

  Буян заступил Геслеру путь и начал жестикулировать - тайный язык морской пехоты. "Оставь ее мне - задержу, отгоню, как получится. Иди мимо. Иди как можешь быстро на вершину".

  "Слушай, тут слишком плохо даже для нас. Она зажарит нас до костей..."

  "Да ладно. Я удержу - только не тушуйся там, Гес! Сбрось ведьму с утеса. Возьми треклятое сердце!"