Уверенность веры

Тем не менее, вид уверенности, правомерный и соответствующий науке, абсолютно неадекватный в религии. Научная уверенность, какой бы убедительной и непреложной она ни была, всегда остается основанной на человеческих доводах и поэтому всегда может быть опровергнута дальнейшим и лучшим исследованием. Такая сомнительная, ненадежная уверенность – недостаточна для сферы религии. Здесь нам нужна надежная, божественная уверенность, которая бы превзошла все человеческие сомнения и никогда не подвела нас. Мы можем рассчитывать на нее и сейчас и в вечности. Кроме этого, научная уверенность, перенесенная в область религии, сделает религию вопросом разума. Это потребовало бы определенного уровня интеллектуального развития, который присущ только некоторым. Она сделала бы нас подчиненными научной иерархии в наших самых личных переживаниях – иерархии, которая бы превзошла Рим периода до Реформации в нетерпимости и тирании. Свобода совести прекратила бы свое существование.

Такая научная уверенность, перенесенная в духовную жизнь, в конце концов привела бы к противоположности тому, чем должна быть религия по своей сущности и по убеждению каждого. Религия – это прежде всего вера, то есть смирение, доверие, зависимость, послушание, простота и детская непосредственность. Но в религии научная уверенность, безусловно, вызовет гордость вместо смирения, интеллектуализм вместо простоты сердца и самовозвышение вместо уподобления детям. Знание надмевает, а любовь назидает. Поэтому мы не должны жаловаться, но быть благодарными, что, кроме научной, есть еще и другая форма уверенности, а именно – уверенность веры, которая зависит не от ненадежного человеческого понимания, а от неизменного божественного авторитета.

Если бы каждый принял такой божественный авторитет в религии и не возникало сомнений относительно того, где и как его найти, тогда никто бы не мог отрицать как ненадежные и сомнительные те знания, которые приобретены верой от такого надежного свидетельства. Безусловно, никто не возражает, что значительная часть наших знаний основывается на свидетельствах других людей и поэтому может быть приобретена только путем веры. Веру можно представить даже в более широком смысле – сюда входит и наше доверие свидетельствам нашего собственного сознания. Тогда только на основании веры мы можем быть уверены в предположениях и принципах науки в целом и ее отдельных сфер. То, что мы можем доверять чувственному восприятию, что внешний мир действительно существует, что законы мысли соответствуют законам бытия, что так называемые аксиомы могут считаться твердым основанием для всех знаний – эти и много других постулатов не могут быть доказаны, но установлены непосредственным свидетельством нашего сознания еще раньше всех доказательств. Если кто-то отказывается основываться на этих постулатах, тогда он создает себе препятствия на пути к истине и становится жертвой сомнения.

Но и в более узком и точном смысле слова вера как доверие свидетельству других играет важную роль в науке. Каждый, даже самый образованный, человек ограничен в своих дарах и силе, ограничен временем и местом. То, что он может свободно и независимо изучить сам, составляет всего лишь крошечную часть безграничной области научных знаний. Большую часть своих знаний он получил благодаря исследованиям других людей, и он принимает их свидетельство на веру. Даже больше, чем к естественным наукам, которые строятся на наблюдении, это относится к историческим наукам, которые могут основываться только на свидетельствах о событиях в прошлом. Хотя они остаются подверженными критике, эти свидетельства всегда подразумевают высокую степень доверия историкам. Любой, кто потребует математических или экспериментальных доказательств в истории, будет вынужден поставить под сомнение ее научность и никогда не будет уверен.

Нет науки, в которой не требовалось бы личного доверия и веры в свидетельства других. Поэтому то, что религия и богословие не основываются на личных наблюдениях, а на божественном свидетельстве, и что они могут быть установлены только верой, еще само по себе не доказывает ничего относительно их истинности. Почему знания, полученные от других, должны иметь меньшую ценность, чем знания, приобретенные путем наших собственных исследований? Те же ограничения, что мешают другим, приводят и нас к ошибкам и заблуждениям. Все зависит от того, насколько можно доверять людям, на чьи свидетельства мы полагаемся. Если такие люди достойны доверия, то знания, полученные от них, могут содержать больше истины, чем те знания, которые мы получаем путем нашего собственного ненадежного наблюдения.