Увертюра к счастью

– Паркер, я не хочу, чтобы это выглядело так, будто я тебе нажаловался.

– Но ведь именно это ты и сделал. Давай пригласи мисс Лебьен к аппарату.

– Я просто прошу снять меня с задания, может, даже понизить в звании и…

– Агент Коммитейн, – жестко прервал его Паркер, – я приказываю вам оставаться на месте и продолжать операцию. Приказываю также немедленно соединить меня с мисс Лебьен. Приказ понятен?

– Так точно, – мрачно пробормотал Уильям.

– Выполняйте.

– Есть! – ядовито ответил он и вышел в коридор.

Судя по шуму, Фелиция была в кухне. Уильям пошел туда и в нерешительности остановился у дверей. На самом деле глупо получилось. Ему уже сорок лет, а он звонит жаловаться своему начальнику. Но отступать уже было поздно.

– Фелиция, с тобой хочет поговорить агент Паркер.

Она молча положила на место блюдо, куда собиралась выложить рыбу, взяла трубку из рук Уильяма и вышла в гостиную. Уильям тихо вздохнул и принялся сервировать стол к ужину, ведь вариантов у него просто не было.

Фелиция вернулась минут через пять, бледная и явно старающаяся скрыть свой испуг. Она мрачно посмотрела на Уильяма, на накрытый стол и сказала:

– Вот уж не думала, что ты побежишь ябедничать! – презрительно сказала она.

– Я всего лишь просил снять меня с задания, – отозвался Уильям и тут же понял, что ему лучше закрыть рот, уж слишком жалко, совсем как оправдание, прозвучали его слова.

Фелиция презрительно посмотрела на него, передернула плечами и села за стол. Уильям сел напротив.

Ужинали они в ледяной тишине.

4

Утром Уильям проснулся от хлопка входной двери. Он сел на кровати и удивленно осмотрелся, не сразу поняв, где находится. Наконец, воспоминания о вчерашнем дне вернулись к нему вместе с досадой и раздражением: и зачем только он позвонил Паркеру? Ведь должен был понимать, что ни к чему этот разговор не приведет: задание получено, и нужно во что бы то ни стало выполнить его. А после этого дурацкого звонка все только осложнилось. Как, спрашивается, он должен изображать неземную страсть к женщине, которая и смотреть в его сторону не хочет?

Уильям тихонько вздохнул и встал. В квартире было тихо, Фелиция явно куда-то ушла. Он пожал плечами и пошел в кухню. Там на столе лежала записка: «Я с Лоуренсом на прослушивании. Подбери смокинг к пятнице, адреса магазинов в справочнике выделены красным маркером». Кратко и четко.

Что ж, это гораздо лучше огромного списка дел первой необходимости, мрачно подумал Уильям, наливая себе остывший кофе. По крайней мере, теперь я знаю, что Фелиция вполне может не только обслужить себя, но и тихо собраться. Интересно, узнаю ли я когда-нибудь, какая она на самом деле?

Он замер, медленно покачивая в руке чашку с кофе, а потом тряхнул головой и подумал:

А какая мне разница? Я ведь не собираюсь в нее влюбляться.

Уильям даже усмехнулся, мысленно добавив: не дай бог!

До пятницы их отношения иначе чем прохладно-отчужденными назвать было нельзя. Оставаясь наедине в большой квартире Фелиции, они предпочитали не замечать друг друга и как можно быстрее оказаться в другой комнате. Все общение ограничивалось записками. Писала, конечно, Фелиция. Она явно была сейчас очень занята, потому что уходила рано утром, а возвращалась поздно вечером. Это вполне устраивало Уильяма, вот только чем ближе была пятница, тем сильнее он начинал волноваться: смогут ли они изобразить пусть даже не страсть, так хотя бы интерес друг к другу? В четверг вечером Уильям попытался поговорить об этом с Фелицией, но получил в ответ презрительный взгляд и многозначительную фразу:

– Мне многие партнеры не нравились…

Уильям пожал плечами и ушел в свою комнату с коробкой заказанной в ресторане еды.

Утром в пятницу он как всегда обнаружил на столе в кухне послание от Фелиции: «Буду в пять, прием в семь тридцать».

Уильям подошел к зеркалу и внимательно посмотрел на себя. Волосы еще в полном порядке, не зря он, едва узнав о задании, посетил отличного мастера. Чтобы подготовиться к этому приему, ему вполне достаточно тщательно побриться. Смокинг уже висел в шкафу. Уильям предвидел подобный поворот событий и столь необходимый для общественной жизни предмет предпочел захватить из дома.

Интересно, имею ли я право называть домом место, где провожу не больше двух месяцев в году? – мрачно усмехнувшись, подумал он и отправился в ванную.

Ровно в пять часов Уильям услышал звук поворачиваемого во входной двери ключа и вышел в коридор. Он уже понял, что Фелиция вполне может быть пунктуальной, если того хочет.

– Привет, – мягко сказал он, пытаясь хотя бы этим вечером наладить какое-то подобие нормального общения.

– Привет, – отозвалась Фелиция, явно слишком уставшая, чтобы продолжать холодную войну.

Она прошла в гостиную и без сил упала на диван. Уильям стоял в полной растерянности: с одной стороны, ему вдруг захотелось помочь Фелиции, уж слишком измученный был у нее вид, но, с другой стороны, он совершенно не представлял себе, как Фелиция на это отреагирует.

– Хочешь чаю? – наконец решился Уильям.