Увертюра к смерти

— Я помню. Как насчёт отпечатков?

— Они довольно чёткие.

— Шантаж, — задумчиво сказал Аллен.

— Я просмотрел дело. Она была замешана, но следствие не нашло ни одной улики против неё. Кажется, она смогла свалить вину на партнёра.

— Да, она вполне могла бы сделать это. Спасибо, Бейли. Если бы я узнал об этом немного раньше… Ну ладно, неважно, все прекрасно подходит.

— Что-нибудь ещё, господин Аллен?

— Я на полчаса иду к себе домой. Если Фокс позвонит до моего возвращения, скажите ему, где я. Машина должна выехать сейчас. Я прослежу. Полагаю, что нам лучше взять охранницу. Все нормально, Бейли. Спасибо.

* * *

Генри спрашивал себя, какого черта эта миссис Росс хотела рассказать его отцу. Он наблюдал, с крайним отвращением, их все возраставшую симпатию друг к другу. “Это намного больнее, чем укус змеи, — подумал Генри, — видеть, как твой родной отец ходит вокруг женщины этаким гоголем”. Когда Джоуслин разговаривал с миссис Росс, его привычка неожиданно громко смеяться, его манера отклоняться назад, совершать серию загадочных маленьких поклонов, странные жесты, блеск глаз и глупые разговоры — все это невыносимо оскорбляло и смущало Генри. А если Джоуслин женится на ней? У Генри не было особых возражений против миссис Росс, но мысль о ней как о мачехе вселяла ужас в его сердце. Его любовь к отцу не ослабевала из-за нелепых поступков Джоуслина. Он искренне любил его, и теперь мысль о том, что его отец выставляет себя в дурацком виде перед этой женщиной, была для него слишком мучительна. Мисс Прентайс, без сомнения, ушла в свою комнату, Дины не было дома. Делать было нечего.

Обеспокоенный, он зашёл в библиотеку, надеясь, что дверь в кабинет будет открыта. Дверь была закрыта. Он слышал быстрый женский шёпот. Что же, черт побери, она могла говорить? Затем восклицание мужчины, в котором выражались горячность и настойчивость. Затем длинная пауза.

“О, Боже! — подумал Генри. — Неужели он сделал ей предложение!"

Он стал что-то хрипло насвистывать, взял с одной из полок энциклопедию, хлопнул стеклянной дверью и бросил книгу на стол.

Он услышал восклицание своего отца. Колёсико стула в кабинете скрипнуло, и голоса стали более отдалёнными. Собеседники отошли в дальний угол кабинета.

Генри бросился в кресло, и опять загадка убийства заняла его мысли. Кто, по мнению полиции, пытался убить Элеонору Прентайс? Кто, по их мнению, имел наибольшие причины желать ей смерти? Со страхом, глухими ударами отдающимся в сердце — как всегда, когда он думал об этом, — он предположил, что у него самого было больше всего причин устранить Элеонору. Возможно ли, что Аллен подозревает его? Кого Аллен подозревает? Не Дину, это точно, не ректора, не его отца. Тогда Темплетта? Или.., да.., миссис Росс? Но Аллен, безусловно, решил бы, если б Темплетт был убийцей, что тот задумал все наверняка, так как именно доктор Темплетт настаивал, что Элеонора не должна играть на рояле. Аллен поинтересовался бы, говорил ли Темплетт миссис Росс, что не разрешит Элеоноре играть. Означала ли тирада Дины против миссис Росс, что Дина подозревала её? Есть ли у полиции какая-либо идея о том, кто мог подойти к роялю после того, как в ратуше собрались люди, и оказаться никем не замеченным? История, рассказанная Глэдис Райт, уже достигла Пен Куко. В качестве последнего предположения, возможно, они спрашивали себя: а что, если Элеонора Прентайс каким-либо образом специально повредила себе палец и установила ловушку для своей закадычной подруги? Или, может, они согласятся с ректором и назовут это попыткой убийства, превратившейся в самоубийство?

Он вскочил на ноги. В кабинете больше не было слышно голосов. Должно быть, отец и миссис Росс вышли через французское окно.

Генри открыл дверь и вошёл. Нет. Они все ещё были там. Миссис Росс сидела у окна спиной к свету. Джоуслин Джернигэм повернулся лицом к двери. Увидев Джоуслина, Генри крикнул:

— Отец, что случилось? Джоуслин ответил:

— Ничего не случилось. Миссис Росс произнесла:

— Добрый день.

— Добрый день, — кивнул ей Генри. — Отец, ты болен?

— Нет. Не надо врываться в комнату и спрашивать людей, не больны ли они. Это нелепо.

— Но твоё лицо! Оно абсолютно пепельного цвета.

— У меня несварение желудка.

— Я не верю.

— Мне тоже показалось, что он немного бледен, — заботливо сказала миссис Росс.

— Какое там “немного”!

— Ничего подобного, — сердито произнёс Джоуслин. — Генри, у нас с миссис Росс приватный разговор.

— Прошу прощения, — упрямо сказал Генри, — но что здесь происходит?

— Ничего страшного, мой дорогой мальчик, — весело сказала миссис Росс.

Он внимательно посмотрел на неё.

— Боюсь, что вы меня все ещё не разубедили.

— Что ж, я очень надеюсь, вы успокоитесь, когда мы расскажем вам об этом. Но пока это секрет. Она посмотрела на Джоуслина.

— Правда?

— Да. Конечно. Уходи, Генри, не делай из себя посмешище.

— Ты уверен, — медленно спросил Генри, — что никто не делает из тебя посмешища?

Вошёл Тэйлор. Он казался слегка рассерженным.

— Инспектор Фокс хочет поговорить с вами, сэр. Я сказал ему…