Увидеть Мензоберранзан и умереть

Утром ее разбудил звон колокола. Не чувствуя себя отдохнувшей Ника, отряхнув рясу и поправив покрывало на голове, отправилась на утреннюю службу. Сестра Терезия так и не появилась в хижине, видимо заночевав в больничном корпусе. Сдерживая судорожные зевки, Ника брела в серых утренних сумерках в сторону храма, пока не заметила, что одна из сестер искоса наблюдает за ней, но увидев, что замечена, быстро опустила взгляд. Ника не придала этому значение, да и позабыла тут же, но когда она поднялась на хоры, сестры до того, что-то тихо, но горячо обсуждавшие, при ее появлении замолчали, так и не перекинувшись после друг с другом ни словом, пока на хоры не поднялась сестра Изабелла с недовольным лицом и сурово поджатыми губами. Подойдя к органу, она сделала хору знак приготовиться. Внизу, мать Петра читала последние слова службы. «Что происходит?» — терзалась Ника, исполняя свою кантату. Она чувствовала вокруг себя какую-то отчужденность и напряжение.

После службы на хоры поднялась молоденькая послушница и приблизившись к сестре Изабелле, что-то тихо сказала ей, испуганно взглянув на Нику, тут же потупившись. Не вставая из-за органа, сестра Изабелла повернулась к Нике, сухо объявив ей:

— Вас призывает к себе мать настоятельница. Следуйте за послушницей.

Спрятав руки в рукава рясы и опустив долу глаза, Ника последовала за послушницей, делая вид, что не замечает украдких взглядов и перешептывания за своей спиной. Она до мелочей перебирала в памяти вчерашний день и нынешнее утро, но не могла припомнить ничего такого, что можно было поставить ей в вину. Вроде она не совершала никакого проступка. Тогда почему ее сторонятся? В чем дело-то? Спустившись с хоров, послушница провела ее в маленькую комнатку за алтарем. В ней кроме матери настоятельницы, ее поджидала еще и сестра Текла. Когда послушница, тихой мышкой, шмыгнула обратно за дверь, последняя сразу же набросилась на Нику.

— Ты… ты осквернила наш монастырь! Ты во всем виновата! — ее обвислые щеки тряслись от гнева.

Она повернулась к настоятельнице и припечатала:

— А, я говорила вам, предупреждала вас, что не следовало оставлять здесь эльфийку. Я говорила вам, что надо сразу же выставить ее отсюда, как только она придет в себя. Вы не послушались, пожалели ее и вот, что из этого вышло!

Мать Петра лишь досадливо поморщилась, но сестру кастеляншу не перебивала и когда та умолкла, долго молчала в раздумье.

— Ты обладаешь многими талантами, — наконец проговорила она, глядя на Нику. — Ты умеешь читать и писать; поешь голосом ангела; прилежно ухаживаешь за больными и не гнушаешься никакой работы и по словам сестры Терезии ты преуспела в искусстве врачевания.

Мать Петра остановилась, внимательно глядя на Нику.

— Это звучит как обвинение, — улыбнулась Ника.

На что мать Петра печально покачала головой. Взбешенную сестру Теклу вовсе не устроила подобная мягкость настоятельницы и она снова накинулась на Нику:

— Тебе было известно о том, что в монастыре нельзя творить колдовство, но ты… ты попрала законы обители, приютившую тебя, неблагодарную нелюдь.

У Ники вытянулось лицо. Как им стало об этом известно?

— Видите! — возопила, обрадованная тем, что ее слова невольно подтвердились, кастелянша. — Она полагала, что никто не проведает о том, что она с ведьмой, позапрошлой ночью творили гнусную ворожбу на кладбище. Видите, как она изумилась тому, что нам стало все известно. Но Вседержитель видит все и он наказал гнусную ведьму, извергнув эту нечестивицу из нашей обители и душа ее будет проклята.

— Не горячись сестра, — настоятельница успокаивающе подняла руку, останавливая разошедшеюся Теклу. — Прошу тебя не оскорбляй нашу усопшую сестру. Она ушла мирно, тихо, даже не пытаясь передать никому свой проклятый дар, унеся его с собой в могилу. Мы исполним свой долг по отношению к Режине.

— Может так и есть, как вы говорите, матушка. Может она и не передала никому своего дара, — сестра Текла покосилась на Нику. — Зато она утащила с собой жизнь еще одной нашей сестры.

— Что? — позабыв о почтительности, перебила ее Ника, переводя испуганный взгляд с кастелянши на настоятельницу.

— Сегодня ночью умерла, внезапно отдав душу Вседержителю, сестра, что отчитывала молитвы у гробы Режины — тихо объяснила ей настоятельница, снова поднимая руку, чтобы предупредить, открывшую было рот сестру Теклу.

Та, горя праведным гневом, словно налетела на несокрушимую стену и ей осталось только открывать и закрывать рот.

— От чего она умерла? — спросила Ника, прикоснувшись ладонью ко лбу. Так в монастыре отдавали дань уважения, почившим монахиням.

— У нее перестало биться сердце, — пояснила мать Петра, вновь кинув предостерегающий взгляд на вскинувшуюся было сестру Теклу.

— Что-то уж больно вы защищаете ее, — недовольно заметила та, не смотря на всю почтительность, что питала к настоятельнице и потребовала: — Лучше спросите-ка ее, что они с ведьмой делали на кладбище ночью? Пускай попробует оправдаться?