Увидеть Париж – и победить!

Разворачиваемся. Смотрим, кто поедет следом… Какой-то красненький «опель». Надо его взять на заметку. Едем. Недалеко… «Через триста метров развернитесь…» Да помню, помню я… Разворачиваемся. Еще раз. Вряд ли кто-нибудь в здравом уме и твердой памяти будет повторять сей странный маневр, чтобы ехать вперед, потом – назад, потом опять – вперед. Туда, куда и ехал.

Где «опель»? Пропал, на второй разворот не пошел… А таймеры? Тикают… Отставание от расчетного времени – пятьдесят секунд. Надо поднажать, но так чтобы без нарушений.

Поворот… Еще…

Сзади пристроился грузовичок, который, кажется, уже мелькал раньше. Или нет? Вроде, похож. Тогда поворот, еще один, и еще… Где он? Не видно. Три с половиной минуты из резервного времени.

Покатили дальше…

Окраина. Заброшенный порт. Остановка. Ждем, вырабатываем запасные минуты. Время! Случайная стоянка. Машина остается здесь, дальше пешком.

Потопали. Точно, потопали… Судя по скорости и углу обзора, какие-то пацаны обходили и объездили всю эту местность на велосипедах, прикрутив к каскам видеорегистраторы. Отсюда и картинка…

Рухнувший забор, дыра… Лезем… Всё под размер… Заброшенные, с выбитыми окнами здания. Повороты, как в лабиринте. Но в хорошо знакомом лабиринте. Это он вначале сбивался, а теперь нет, потому как находился здесь… до одури. Поворачиваем курсором то вправо, то влево. Плывет, меняется пейзаж. Иногда забываешь, что ты «идешь» по экрану, а не ножками по битому асфальту топаешь.

Время? Секунда в секунду.

Стоп… Постоять две с половиной минуты. Хрен знает, зачем. Но когда однажды он ломанулся вперед, экран сыграл ему веселенький похоронный марш и отбросил к началу игры.

Теперь можно…

Брошенный контейнер. Один среди многих. Но… его.

Подойти. Осмотреться, покрутив «мышкой», чтобы не нарваться на баллы. Потянуть дверцу. Зайти. Включить фонарик. Там, в углу, куча мусора и тряпья. Подкатить «мышкой» к куче, разбросать, достать сумку, в которой всё необходимое. Подключиться к проводу, свисающему с потолка. Экран разделился на пять частей. Круговой обзор плюс вид сверху…

Хорошее это дело – компьютер, сильно облегчает жизнь злодеям. Раньше, собираясь кого-нибудь ограбить или прибить, нужно было ножками в окрестностях места преступления всё обойти, расстояния промерить, пути подходов и отходов наметить. И тебя могли заметить и запомнить. А тут… Сиди, потягивай пивко и тренируйся, ножек не замарав!

Интересно, он один здесь, в порту, лазит? Наверняка не один. Кто-то еще, а кто – хрен его знает! Он отвечает за свою часть игры, только за свою, видит только свою картинку и бегает по своему маршруту. И рассказать, случись что, сможет только то, что знает. Что? А ничего! Он даже на месте не был, он лишь, из дома не выходя, в игрушки на компе играл!

Стук в дверь. Условный.

На пороге Командир в марлевой повязке, наверное, гриппом боится заразиться, поэтому на лице видны только глазки. О… да тут, похоже, эпидемия, потому что все заразиться боятся.

– Я не один. Нам нужна ваша консультация.

– Какая?

– Языковая.

* * *

– Вы, кажется, знаете русский?

– Так точно.

– Тогда послушайте и переведите.

Включили запись: «Встреча послезавтра в порту. Деньги при вас?» – «Бабки всегда при хозяине, не бз…и, фраер, никто тебя не кинет, всё будет чики-пики…»

Стоп!

– Что он сказал? Мы пытались перевести дословно, но речь идет о каких-то старушках и падении. Почему они хотят куда-то бросить старушек? Там не будет старушек! Там будет мафия.

– «Бабки» – это не старушки, это деньги. Деньги при нем, а «кинуть» – это не бросить кого-то куда-то, а обмануть.

– А вот слово «фраер»?

– «Фраер» – это чувак, который не при делах, а так, погулять вышел.

– Переведите. То, что только что сказали.

– Ну… случайный в уголовной среде человек.

– А-а… Ваш русский язык очень трудный. Давайте слушать дальше.

– «Они базарят, чтобы стрелка без стволов и перьев…»

– Мы искали перевод, есть много значений: ствол дерева, ствол шахты…

– «Ствол» – это пистолет, ну или автомат, без разницы. Оружие. А «перо» – заточка, ну, то есть, нож. «Стрелка» – встреча. То есть встреча желательна без оружия.

– Спасибо…

Новый фрагмент.

– «…Это же лохи педальные, босогоны, туфту нам гонят, мозги пудрят, мочкануть их и всех делов, там – жмуры, которые хавальник – на висяк, дурь и бабосы при нас, менты не при делах, рвем нитку, и айда на Канары шаманить…»

– Одно слово мы перевели – Канары. При чем здесь Канары?

– Вообще не в тему. А речь идет…

И вся эта тягомотина минут на сорок. А после вообще запредельные обороты.

– Я не смогу это перевести. Только если общий смысл.

– Пожалуйста, дословный. Мы должны понимать…

– Как угодно… Они говорят: «Если эти собаки женского рода подсунут им мужской половой орган, то всем придет северный пушной зверек, потому что им вырвут женский детородный орган и еще гланды через анальное отверстие, после чего вступят в интимные отношения с их папами, мамами и бабушками…»

У присутствующих глаза на лоб полезли.

– Зачем давать мужской половой орган вместо товара? И женский орган вырывать? Они трансвеститы? Или это какой-то русский символ?