Увидеть Париж – и жить

Что за бред? «Рай и ад, не всегда ли с тобою они?» Я давно живу в аду. Давно, с тех пор, как надо мной надругались те ребята в Пушкине. И хотя были радость и счастье, этот ад не исчез никуда. На самом деле время ничего не стирает и не сглаживает. Просто мучительные воспоминания уходят в тень и могут в любой момент выйти на свет и начать царапать душу острыми когтями. И тогда лучше умереть и не пытаться забыть. И не делать вид, что все хорошо и можно жить дальше, как будто ничего не было – есть, спать, пить вино, ходить по холодным улицам и смотреть в равнодушные глаза. Нет, не получится ничего. Я вижу только темные стороны жизни, жестокость, грязь и равнодушие. Боль, бесконечная боль, которую причиняют друг другу даже любящие люди. Она может на какое-то время отступить, но потом снова придет, чтобы терзать наши души. Гнев, тоска, обида, страх и несбывшиеся надежды. Как с этим бороться? Никак, не бороться вообще, просто расслабиться и жить, стараться поймать красоту этого мира – в падающих листьях, каплях дождя и лучах солнца на рассвете. Но я не могу. Меня не радует ничто, я вдруг отчетливо поняла, что мои мечты не сбудутся, и я никогда не обниму своего ребенка, мои чувства исчерпали себя. К Михаилу я уже ничего не чувствовала – только инстинкт. Зачем жить, чтобы просто удовлетворять потребности в сне, еде, общении, сексе и алкоголе? Я устала от этого. Я не просто устала, меня мучает невыносимая душевная боль. Когда все идет не так, как хочешь ты, можно смириться и жить, просто жить, дышать, чтобы билось сердце и к мозгу поступал кислород. Но я не могу, я хочу погрузиться в пустоту, чтобы ушли все воспоминания.

Врач прервал мои размышления.

– Мадам Лариса, ознакомьтесь, пожалуйста, с документами, если вы не передумали, то подпишите. Той суммы, которую вы принесли, хватит на операции трем детям, и у вас остается еще сто тысяч евро.

– Я хочу их отдать на развитие вашего центра.

– Хорошо, я сейчас попрошу бухгалтера подготовить еще один документ. Но вы уверены в своем решении? Подумайте еще раз, это очень большая сумма, у вас ведь есть своя жизнь.

– У меня нет своей жизни.

Врач внимательно посмотрел на меня.

– Мадам, прошу простить мою назойливость, но вы неважно выглядите. Мне кажется, вам нужна помощь психотерапевта.

– Да, у меня есть личный психотерапевт. На днях я пойду на сеанс, не беспокойтесь за меня, – зачем-то соврала я.

Наконец все документы были подписаны. Возле кабинета меня встретила Люси, которая благодарила меня и плакала. Она предложила пойти вместе с ней в палату интенсивной терапии, посмотреть на ее дочку, но я отказалась, я слишком устала, и мои мысли были уже далеко. В голове было странное напряжение, будто она вот-вот разорвется. Меня немного пошатывало. Вот теперь я опять бедна. Впрочем, какая разница – в свете грядущих перемен в моей жизни, если можно так выразиться. У меня в кошельке оставалось около пятисот евро наличными. Я заказала такси до своей квартиры. Напротив моего дома располагалась аптека. Я как во сне зашла туда, люди покупали лекарства, мне они напоминали призраки, я почему-то представляла себе их души в белых одеждах. Я приобрела снотворное, у меня остался рецепт, выписанный доктором Гюставом. Сейчас приму большую дозу, запью все шампанским и не проснусь. Это будет безболезненная смерть. Хотя нет, зачем шампанское, ведь не Новый год, лучше виски. Я зашла в подъезд. Консьержка вежливо поздоровалась со мной, я что-то буркнула в ответ. Навстречу мне из лифта вышла пожилая пара. Они о чем-то говорили и выглядели довольными и счастливыми. Это последние люди, которых я увидела перед смертью. Последний кусочек мира, живые существа, по их жилам течет горячая кровь. У них есть свои радости и печали, свое горе, которое разъедает душу. Но они с ним справились. А я не хочу больше, не вижу смысла.

Я пришла в свою квартиру, закрыла шторы и легла на кровать. Мое сердце грызла безжалостная печаль. «Наверное, сейчас, перед смертью, стоит вспомнить всю свою жизнь. Было ли у меня что-то хорошее?» Я увидела, как я бегу к Волге купаться вместе с Леной. Мама бежит за нами и кричит: «Девочки, далеко не заплывайте!» И мы смеемся, просто потому, что лето, и так тепло, и светит яркое солнце, и все взрослые проблемы от нас бесконечно далеки, как другая галактика, расположенная за миллионы световых лет от нашей планеты.