Узаконенная жестокость

В своем повествовании о Кале Фруассар неоднократно подчеркивает, как сильно был разгневан король Эдуард потерями своего войска при осаде этого города; таким образом, его гнев был и оправдан, и понятен. Господь Ветхого Завета являет множество примеров, из которых мы видим, как суровое возмездие обращалось на благо людей. А поскольку короли и лорды представляли власть, ниспосланную Богом, общество полагалось на справедливость своих правителей, понимая, как показал в своем исследовании Ричард Бартон, «что они могли воспылать праведным гневом, если их положению или находящимся под их опекой территориям что-то угрожало», и те, кто сопротивлялся власти, «рассматривались как грешники, заслуживающие наказания». Такое понимание имеет под собой недвусмысленный военный подтекст; отсюда совсем короткий шаг до изуверств на поле брани, на которые подталкивали своих солдат средневековые военачальники. Проявление гнева и жестокости принималось как выражение иерархии власти, оно «закреплялось» за воюющими и отрицалось для трудящихся; низшие сословия опирались на более высокие и доверяли им орудовать «мечом» правосудия, а не «вилами».

Удержание масс в подчинении - вот одна из задач, стоявших перед правителем, а поддержание мира среди знати - другая материя, причем гораздо более тонкая. Среди представителей высших слоев общества обращение к жестокости было привычным делом при разрешении любого спора, и по своим масштабам оно выходило за рамки обычных преступления и наказания. Всегда существовала опасность того, что споры из выяснения личных отношений перерастут в длительную междоусобную вражду. В своем знаменитом труде «Феодальное общество»/ Feudal Society (1940) Марк Блок рассуждает о том, что люди средневекового общества были подвержены воздействию « неукротимых сил ». Живя в такой «близости с природой », они почти не могли ею управлять. «При всем развитии общественных отношений действовала некая атмосфера примитивного подчинения неукротимым силам, неослабевающих физических контрастов»; эпидемии, голод и «не-прекращающиеся акты насилия» приводили к состоянию «перманентной опасности».