Узда для Троцкого. Красные вожди в годы Гражданской войны

Чудес быть не могло: постановление Десятого съезда РКП(б) о подчиненности Политуправления РККА Главполитпросвету стало очередной тратой бумаги. Отнюдь не покривил душой С.И. Гусев, заявивший верховному органу партии: «вопрос о политаппарате Красной армии есть вопрос существования самой Красной армии»^{1120}. Судя по всему, за попыткой подчинить Политуправление РККА Главполитпросвету скрывалась моральная и физическая усталость начальника управления С.И. Гусева. Л.Д. Троцкий в 1921 г. даже попытался ею воспользоваться, дабы избавиться от своего оппонента в высшем руководстве Красной армии — 7 ноября он направил в Политбюро ЦК РКП(б) следующее послание: «Я уже несколько раз говорил в Пол[ит]бюро, что у нас фактически нет ПУРа. Это значит, что мы не можем провести ни одной серьезной меры. Тов. Гусев — устал, всегда опаздывает и запаздывает, не слушает, не проявляет никакой инициативы. Тов. Гусеву нужен длительный отпуск. На его место нужно поставить энергичного, опытного, политически-авторитетного работника. Мы выдвигали кандидатуры И.Н. Смирнова, Серебрякова, Белобородова. Они получили другие назначения. Со своей стороны Оргбюро никаких кандидатур не выдвигает. Я считаю, что ЦК недооценивает чрезвычайной критичности положения армии. У нас теперь не армия 1919 — [19]20 гг., а совершенно новая: 1) обиженный и недовольный комсостав; 2) сырой крестьянский молодняк в качестве партийной массы; 3) децимированный и расшатанный чисткой коммунистический] состав. В известный момент может оказаться, что у нас не армия, а карточный домик. В этих условиях роль ПУРа огромна. А у нас ПУРа нет»^{1121}.[76] Естественно, о назначении И.Н. Смирнова (вернее, о возвращении, поскольку осенью 1918 г. он возглавлял свердловский Политотдел РВСР) и речи быть не могло: это резко сократило бы возможности контроля над Л.Д. Троцким в армии по партийной линии, однако уже в январе 1922 г. С.И. Гусеву в ЦК замену подобрали. Положение Политуправления изменилось достаточно быстро.

Место Политуправления РККА в системе партийных органов было окончательно закреплено в 1925 г. — в Уставе ВКП(б). По официальному разъяснению члена ЦК А.А. Андреева, руководителя Уставной комиссии XIV съезда, «Новый раздел […] относительно партийной работы в Красной армии» был внесен в Устав, поскольку в РККА была «сосредоточена довольно значительная часть членов партии», работавшая «на основе особых положений, в отступление от нормальных условий». Новый раздел объяснял, «в каких условиях должна протекать партийная работа в Красной армии, кто за эту партийную работу отвечает, кто ею в основном руководит. В основном это руководство политической и партийной работой должно быть сосредоточено в Политуправлении РККА, которое должно являться по существу военным отделом Центрального комитета»[77]. Нового в плане статуса Политуправления не было ничего, однако закрепление сложившегося порядка в основном большевистском организационном документе свидетельствовало о политической важности и актуальности решения Восьмого съезда РКП(б) 1919 года.

Симптоматично, что, сидя в кресле начальника Политуправления РККА, А.С. Бубнов, после того, как он с головой окунулся в оппозиционную деятельность, фактически начал работу в параллель заместителю председателя РВС СССР К.Е. Ворошилову. Последний отписал «т. Бубнову» 4 июля 1929 г.: «Сегодня, совершенно случайно, я наткнулся на документ, который меня не поразил и не удивил (эта стадия пройдена), а, признаюсь, смутил, т. к. я теряюсь в догадках, куда Вы метите, столь упорно продолжая начатую линию поведения в отношении и военведа, и меня [как] его главы. Я имею в виду докладную записку на имя т. Молотова о комсоставе запаса. Насколько я понимаю, это дело не подлежит ведению Управления], которым Вы ведаете, не говоря уже о том, что даже вопросы, непосредственно находящиеся в Вашем ведении, должны были бы ставиться в высших парторганах с моего ведома и при моем участии. Если мы дошли до положения полного непонимания элементарных вещей, определяющих деловые, служебные и личные отношения, то я полагаю наиболее разумным и большевистски честным разойтись в разные стороны. Навязывать же методы работы, отношения, кричаще противоречащие даже здравому смыслу, как это делаете Вы за последнее время, я в дальнейшем терпеть не намерен»^{1122}. Вместе с тем в 1930-е гг., когда дело дошло до назначения Л.З. Мехлиса, К.Е. Ворошилов был вынужден терпеть еще и не такое. Политуправление РККА стало важным политическим институтом, руководитель которого справедливо считался вторым наркомом обороны^{1123}. Начало фактическому двоевластию в руководстве Красной армией было положено в 1919 г.