Узда для Троцкого. Красные вожди в годы Гражданской войны

Судьба мировой революции и ее наиболее фанатичных адептов решались дважды — в 1918 и в 1925 годах. В 1918 г., когда мировая революция, до которой, казалось, оставались дни и недели, была отсрочена, радикалами были Бухарин и левые коммунисты, позднее — «председатель ЦК РКП» Свердлов и стоявшие за ним уральская, московская и отчасти петроградская партийные группировки, кадровый костяк которых составили вчерашние левые коммунисты, в 1925 г. — председатель Исполкома Коминтерна Зиновьев и Ленинградская губернская организация РКП(б). Их поддерживали, соответственно, в 1918 г. пророк мировой революции Троцкий, заряженный собственными идеями, и в 1925 г. — Каменев, как руководитель Совета труда и обороны СССР не веривший в возможность построения социализма в «одной отдельно взятой» стране без помощи западноевропейского пролетариата. Соответственно, им противостояли Ленин, вынужденный действовать с оглядкой на Германию и оттого подозреваемый в оппортунизме, и Сталин, обвиняемый в Термидоре и построении «в СССР… Гоминдана» (намек на Чан Кайши). В условиях, когда Ленин не мог опереться на партийный монолит, вождь мировой революции был спасен от политического поражения на Восьмом съезде РКП(б) 1919 г. «загадочной испанкой», унесший жизнь его основного «соратника» по Центральному комитету, а внутрипартийная борьба 1918 — начала 1919 г. стала тайной, окутанной мраком. Напротив, дискуссия 1925 г., по итогам которой мировую революцию вследствие «стабилизации капитализма» сняли с повестки дня, стала обреченным на неудачу мятежом, инициаторы которого заранее знали, что иначе он называться не будет. На XIV съезде ВКП(б) карнавал окончился, поскольку часть его участников сняла маски — под проклятия большевистского хора. Трагедия революционных романтиков — левых коммунистов, поддержавших после бухаринской измены радикально настроенного Свердлова, повторилась в виде зиновьевского фарса. Не случайно по итогам очередного политического фиаско Объединенной оппозиции (в советской историографии — троцкистско-зиновьевского антипартийного блока) представитель партийной массы задал на активе одной из местных партийных организаций животрепещущий вопрос: если «…оппозиция имеет столько сторонников, сколько в нашей организации, то не время ли всю оппозицию отправить для проведения перманентной революции на луну»?^{1321}

* * *

В свое время известнейший специалист по истории советской деревни В.П. Данилов совершенно справедливо подчеркнул, что большевики до революции, во время Гражданской войны и в 1920-е гг. — разные люди. Можно ли выделить какую-либо константу? — На наш взгляд, можно. В «истории ВКП(б)» принято выделять три периода: дореволюционный, от Февральской революции до перехода к новой экономической политике, собственно, времен нэпа (и главным образом, эпохи третьего «коллективного руководства» партией), однако анализ взаимоотношений вождей в годы Гражданской войны доказывает, что в данном случае деление на три периода — условность. И в эпоху противостояния большевиков и меньшевиков в рамках единой партии, и в ходе внутрипартийных дискуссий Гражданской войны, и в 1920-е гг. принципиальные — программные, стратегические — вопросы были неотделимы от выяснения взаимоотношений вождей, отстаивавших взгляды и идеи различных партийных группировок и, соответственно, собственные позиции во власти.

С момента раскола социал-демократии крайне последователен в целом был и Л.Д. Троцкий, который вначале занял собственную позицию, потом примкнул к меньшевикам, а войдя в 1917 г. в ленинскую партию как номинальный лидер «межрайонки», умудрился остаться самим собой. Не зря в 1927 г. Калинин выдал эпохальную фразу о том, что Троцкий «всю жизнь болтался между меньшевистским болотом и Коммунистической партией»^{1322}, а годом позднее выброшенный из «партийной телеги» Г.Е. Зиновьев угоднически констатировал в проекте письма И.В. Сталину: «Тр[оцкий] делает все, чтобы доказать, что он ленинцем стать не может, несмотря на то, что его тащили к Ленину сначала все мы вместе с Лениным, затем все мы без Ленина, затем мы (Зиновьев с Каменевым. — С.В.) без Вас»^{1323}. Именно так расценивали «внефракционного» деятеля РСДРП / меньшевика / меньшевика-межрайонца… все старые «ленинцы». Изгнание Троцкого вначале из руководящего большевистского ядра, а затем и из партии в целом было запрограммировано всей историей РСДРП и внутренней логикой развития ленинской «партии нового типа».

О борьбе за власть, развернувшейся после ранения В.И. Ленина в 1918 г., вплоть до появления в эпоху «культа личности» прошедших тройной фильтр (самоцензуры, редактуры и цензуры) воспоминаний представители большевистской верхушки упоминали крайне редко и тщательно дозировали информацию. Нами найдено всего два упоминания о ней — члена Президиума ВЦИК Л.С. Сосновского и будущего видного деятеля Новой оппозиции П.А. Залуцкого.