Узел судьбы

Шеф Восьмого департамента, не скрывая любопытства, тут же открыл ее. На темном бархате мягко лучился теплым медово-золотистым светом овальный темно-желтый камень.

— У вас есть все шансы создать аналог моему живому самоцвету, — сказала Виктори, — Обитатель этого камня начал просыпаться.

— Спасибо, миледи. Честно говоря, не ожидал. Письмо будет у Вас завтра утром, — спокойно сказал Гаудин, принимая шкатулку.

— Вернемся к основной теме, — напомнил Даррен, — мы предлагаем завтра же попытаться исследовать тот выход на Древние дороги, которым воспользовался граф Гэйр. Наши друзья сообщают, что к дому начали проявлять внимание не только мы. А это уже опасно, во всяком случае, для тех, кто согласился нам помочь. Милорд Гаудин, если захотите принять участие, приезжайте.

— Только не тащите с собой всю Серебряную бригаду, — закончил Сварог.

Квартал был богатый. По обеим сторонам широкой, мощеной булыжником, улицы стояли аккуратные двух — и трехэтажные особняки, затейливо украшенные по фасадам лепными украшениями и мозаикой, каждый на свой лад. Почти у каждого дома был разбит небольшой сквер, все деревья и кустарники заботливо подстрижены, а уж клумбы… Как будто здесь жили не золотых дел мастера, а лучшие в Снольдере садовники.

Владелец белого особняка, утонувшего в зелени деревьев, пожилой ювелир, встретил высоких гостей радушно, но без излишнего подобострастия, чем сразу понравился Сварогу. Он проводил посетителей в гостиную, и по просьбе леди Виктори, рассказал древнюю семейную легенду, с которой все и началось. Издавна от отца к сыну передавалось странное напутствие: «Не ходи в сумерках в парк, можешь не вернуться. Не все тропинки к дому ведут»… Несколько месяцев назад сын ювелира отправился вечером в парк — искать сбежавшую собачку своей жены. Искал он ее долго и вернулся не один, с ним пришел странный человек с потертым мешком за плечами и длинным мечом в узорных ножнах. Он-то, по словам сына, и изловил своенравную собачонку. Гость выглядел усталым и даже измученным, и обрадовался, как ребенок, вкусному домашнему ужину и теплой постели. Он сказал, когда все время в дороге, забываешь, что такое дом… А на следующий день гость ушел в город и не вернулся, а мешок с вещами остался. Гостя ждали почти месяц, потом решились изучить содержимое мешка. Там, на первый взгляд, не оказалось ничего необычного — просто вещи, необходимые в дороге. Морские карты в цилиндрическом футляре черной кожи, охотничий нож сложной, скорее всего, гномской конструкции, серебряная коробочка. Было и что-то еще, но, видимо, под действием магии, рассыпалось в пыль. Вот по этим-то вещам друзья герцогини и опознали хозяина. На чехле для карт было фамильное клеймо Гэйров.

— Милейший господин Бертольд, а вы не могли бы показать нам эти вещи, — попросила леди Виктори, — Его Величество мог бы внести ясность.

— Разумеется, — степенно кивнул ювелир, — одну минуту.

Карты оказались самыми обыкновенными, таларскими, но, тем не менее, вызвали бурю восторга у капитана Зо и графини Чари. Даже Гаудин не смог скрыть удивления.

— Да им же цены нет, Командир! — воскликнула вдова боцмана, — Это самые подробные карты Инбер Колбта, какие я когда-либо видела. А видела я их немало, уж поверьте мне.

— Верно, — согласился капитан «Божьего любимчика», — карты просто великолепные. Любой капитан отдал бы что угодно за такое сокровище. Это ведь и убежище, и тайный док, и Бог знает, что еще… Видите, тут множество всяческих знаков и отметок, кое-какие даже расшифрованы. Если как следует над этими картами поработать, то, что характерно, можно почерпнуть кучу новых сведений.

— Так… А возьмите-ка Вы все эти карты себе, — сказал, поразмыслив, Сварог, — из нас всех Вы самый опытный в этом деле, и Вам они нужнее. Если при расшифровке увидите что-либо важное, немедленно доложите мне.

Зо кивнул, осторожно сворачивая драгоценные карты и упаковывая их в футляр, на торце которого отсвечивал серебром фамильный бегущий конь Гэйров.

— Нож, по всему видно, гномы сработали, — сказал ювелир, рассматривая диковинный, о шести различных лезвиях, нож, — причем работа это старинная, сейчас такой и не найдешь, разве что у антикваров. Скорее всего, он с Сильваны. Видите, в рукоятку темные камни вставлены? Это черные опалы, а их добывают только на Сильване. А вот коробочка, — он достал плоскую, величиной с ладонь, шкатулку, — она для меня загадка. Сделана из серебра, но такого серебра ни здесь, ни на Сильване не добывают — видите, какой у него глубокий, бархатистый синеватый отлив. И узоры на крышке весьма интересные… Мне такой орнамент никогда не встречался.

— Вы считаете, что шкатулка не из нашего мира? — спросил Сварог.

— Скорее всего, — пожал плечами хозяин, — я показывал ее другим знатокам нашего дела, даже в Ремиденум возил, и все в один голос… Правда, мы так и не смогли открыть ее. Может быть, Вам это удастся.