Ужас Иннсвича

— Ты не не должна так говорить, Моника. У меня уже шестеро детей. Просто здесь так принято. Так будет лучше для будущего.

— Я не знаю, как ты смогла забеременеть от них шесть раз!

Кассандра мечтательно ответила:

— Просто закрой глаза и думай о хорошем, Моника. Притворись, что ты с кем-то другим, с кем-то красивым, сильным, милым и…

— С кем-то нормальным! — поддержала её Моника. — Hе все девушки делают это по своему согласию.

— Нет, но это всё ради общего блага, как говорит доктор.

Моника, казалось, была близка к истерике:

— Боже, почему я не могу хоть раз попробовать настоящего мужчину? Иногда мне так хочется сбежать!

— Шшш! Не смей так говорить! Мы обе прекрасно знаем, что происходит с девушками, которые пытаются сбежать…

Подслушивая тайный разговор, я был совершенно сбит с толку.

— Я проверю ловушку, — сказала Кассандра и спрыгнула в воду по грудь. Она направилась к самодельному бую.

Тем временем Моника встала и потянулась, заложив руки за спину. Она развернулась, что позволило мне взглянуть на её телосложение. На вид ей было не больше восемнадцати, и она обладала потрясающей красотой. Затем она повернулась ко мне лицом. Блестящие черные волосы развивались на ветру, дующего со стороны воды. Она была потрясающая: миниатюрная грудь, длинные ноги и плоский живот. Я хотел отвернуться, потому что считал неправильным подглядывать за голыми женщинами, но тут вернулась Кассандра. Она поднялась по лестнице на мостик, подняв из воды небольшую проволочную ловушку, наполненную раками. В отличие от Моники, Кассандра была на девятом месяце беременности.

— Смотри, она полная! — девушка была в восторге от хорошего улова.

Моника подошла и улыбнулась.

— Ого, это много, — она проверила вес ловушки. — Должно быть, десять фунтов! У нас будет похлебка несколько дней!

Когда я пытался прислушаться к дальнейшему разговору, моё внимание ослабло… моя рука устала, и я уронил портфель…

Звук был слишком очевиден; обе девушки с любопытством посмотрели в мою сторону. Видят ли они меня? Я затаился.

— Я думаю, там кто-то есть, — сказала Кассандра, а затем поднесла палец к губам. — Боже, надеюсь это не они…

— Смотри! Вон там! — Моника указала прямо на траву, за которой я прятался.

— Это…?

— Это мужчина! Настоящий мужчина! — она голышом направилась в мою сторону. — Эй, подожди! Иди сюда!

Я схватил чемодан и бросился бежать.

— Постой! — взвыла Моника. — Пожалуйста! Не убегай! Мы можем осчастливить тебя! ВЕРНИСЬ!

У меня не было намерения подчиняться. Мои ноги несли меня так быстро, насколько были способны, и я мог только надеяться, что ни одна из девушек не разглядела моего лица. Чуть дальше я услышал последний крик Моники:

— Вот ДЕРЬМО! Он убежал!

Я бежал без остановок, пока не добрался до центра города и не вошёл в вестибюль «Хилман-Хауса»…

В безопасности, в своей комнате я сел на кровать, чтобы восстановить дыхание. Я включил радио, потому что музыка могла успокоить меня, и я сразу же расслабился под песню Томми Дорси «Наша Любовь». Вслед за песней последовал ежечасный выпуск новостей: «забастовки запрещены Верховным судом», «генерал Франциско Франко завоевал Мадрид со своими фашистскими войсками», «ученный по имени Ферми предупреждает правительство союзников о том, что в настоящее время существует процесс, который может расщепить атомы, и таким образом, можно использовать новую ужасную разрушительную силу». Ни одна из этих новостей не звучала обнадёживающее; я выключил радио.

Отвлекающий маневр, на который я надеялся, был сорван. Господи, что за чертовщина ПРОИЗОШЛА сегодня? — спросил я себя с тревогой. Я старательно пытался найти рациональное объяснение тому, что видел и слышал, но в конце концов потерпел неудачу. Я не смог разобраться в этом, и посчитал, что в моём напряженном и возбужденном состоянии мне было бы полезней успокоиться и привести собственные мысли в порядок. Дневная жара, а также безумная пробежка оставили меня грязным и пропитанным потом, поэтому я принял прохладную ванну. Я попытался очистить свои мысли…

Но, внезапная усталость заставила меня задремать даже в прохладной воде. Я то засыпал, то просыпался. Обрывки снов преследовали меня: образы не только недоумения, но и отвращения.

Человек в убогом доме, изуродованный каким-то катастрофическим симптомом артрита, разразился какими-то непонятными ругательствами, а потом хлестнул молодого Уолтера кнутом, или чем бы это ни было.

Потом были две обнаженные девушки на мосту, одна из них была беременна, а вторая, очевидно боялась беременеть, но была готова принять её с ужасающей покорностью… их загадочные слова плавали в моём полусонном сознании:

— Меня тошнит от их состояния…

— Так ты ещё не встала на путь?…

— Они заставляют меня ходить каждую ночь, пока не будут уверены!..

— Иногда они заканчивают как Пол…