Ужас в музее

Едва ли кто-либо из жителей Бостона — равно как и всякий более или менее внимательный читатель за его пределами — забудет странное происшествие, случившееся в музее Кабо. Леденящие кровь газетные отчеты, посвященные дьявольской мумии; шумные толки о столь же ужасных древних преданиях, отдаленно связанных с ней; волна нездорового интереса и бурной активности среди приверженцев всяческих запретных культов, неожиданно поднявшаяся по всему миру в 1923 году; и наконец, жуткая, трагическая судьба двух посетителей, тайком пробравшихся в музей ночью 1 декабря того же года, — все это, вместе взятое, стало классическим примером формирования мифа, которому суждено передаваться из поколения в поколение и попутно обрастать все новыми и новыми чудовищными вымыслами.

При этом всякому, даже не очень осведомленному человеку ясно, что все до одной публикации сознательно замалчивали нечто весьма существенное в этой истории — нечто, имеющее роковое значение для всего человечества. Слишком поспешно были преданы забвению тревожные намеки свидетелей на более чем странное состояниеодного из этих мертвых тел. А совсем уж невероятные изменения, которые претерпела мумия и которые при любых других обстоятельствах привлекли бы ненасытный интерес прессы, были вообще обойдены вниманием газетчиков. Крайне подозрительным показалось людям и то, что мумию больше никогда не выставляли в отведенной для нее застекленной витрине. И уж вовсе неубедительной прозвучала ссылка на то, что усиливающееся разложение тканей сделало невозможным ее дальнейшее экспонирование — это в наши-то дни, когда искусство таксидермии достигло таких высот!

Мне как хранителю музея, по-видимому, следовало бы обнародовать все преданные умолчанию факты, но при жизни я никогда не сделаю этого. В нашем мире и в окружающей его Вселенной существует нечто такое, о чем большинству людей лучше не знать. Это мнение единодушно разделяют все — персонал музея, врачи, журналисты и полиция, — кому довелось столкнуться лицом к лицу с этим воплощением кошмара. И в то же время кажется неоспоримым, что сведения столь ошеломляющего научного и исторического значения просто обязаны быть хоть как-то запротоколированными. Руководствуясь этим последним соображением, я и подготовил для узкого круга серьезных ученых настоящий отчет о феноменальных событиях. Он займет свое место в ряду других материалов, предназначенных для прочтения после моей смерти, если, конечно, здравый смысл моих душеприказчиков не подскажет им бросить этот жутковатый документ в огонь. Добавлю также, что этого момента, судя по всему, осталось совсем недолго ждать, так как некоторые зловещие и необъяснимые события последних недель привели меня к мысли, что моей жизни — равно как и жизни других должностных лиц музея — грозит вполне реальная опасность. Я имею в виду острую неприязнь, что открыто выказывают по отношению к нам приверженцы тайных культов, широко распространенных среди азиатов, полинезийцев и разнообразных мистиков без роду и племени. [ Примечание душеприказчика. Доктор Джонсон неожиданным и весьма загадочным образом скончался 22 апреля 1933 года от паралича сердца. Уэнтворт Мур, таксидермист музея, бесследно исчез в середине предыдущего месяца. 18 февраля того же года доктор Уильям Мино, руководивший анатомическим вскрытием мертвых тел, был ранен ударом ножа в спину и умер на следующий день.]

Фактически эта история началась в 1879 году, когда музей приобрел чудовищную, не поддающуюся никакому определению мумию у Восточной судоходной компании. В те времена я еще не был хранителем музея, но прекрасно помню, что она была обнаружена при невероятных и весьма зловещих обстоятельствах в гробнице неизвестного происхождения и баснословной древности на небольшом островке, внезапно поднявшемся со дна Тихого океана.

11 мая 1878 года Чарльз Уэзерби, капитан торгового судна «Эридан», вышедшего из новозеландского Веллингтона и взявшего курс на Вальпараисо, заметил в открытом море неведомый остров, не отмеченный ни на одной карте и имевший, по всей видимости, вулканическое происхождение. Высоким усеченным конусом он круто вздымался над поверхностью воды. Высадившаяся на него группа матросов под командой самого капитана обнаружила на обрывистых склонах, по которым они карабкались наверх, свидетельства его длительного пребывания под водой. Вершина острова носила следы недавних разрушений, полученных, вероятно, в результате подземного толчка. Среди разбросанных кругом обломков встречались и крупные камни, все еще хранившие следы искусственной обработки. Самое поверхностное обследование островка выявило наличие циклопической каменной кладки явно доисторических времен, наподобие той, что время от времени обнаруживается на некоторых древних островах Тихого океана и представляет собой извечную археологическую загадку.