Ужасный век. Том I (СИ)

— Снова? Выходит, такой случай вам уже представлялся?

— Было дело, да только убить этого гада нелегко. Итак, мастер! Я хочу, чтобы вы написали портрет человека, которого сами никогда не видели, но которого мне никак нельзя забывать. Так что?.. Мы договоримся?

Глава 13

Разумеется, Лопе де Гамбоа не соврал: о Фиделе позаботились в тот вечер наилучшим образом. Обработанная и зашитая рана на утро почти не беспокоила — если можно назвать утром время окончания сиесты, когда Фидель наконец-то проснулся.

Этот дом наверняка принадлежал Тайной канцелярии, но в таких Фидель ночевал куда реже, чем хотелось бы. Богатый особняк, где и спалось-то совсем иначе! Тайных дел мастер принял ванну, побрился, облачился в свежую одежду — не дороже прежней, но весьма добротную. Старый нож отправился за голенище, а рядом со своей эспадой Фидель обнаружил кинжал — явно подарок взамен оставшемуся в теле тремонца.

Прежний кинжал не представлял особой ценности: обыкновенная дага для левой руки с широким «парусным» эфесом. А вот небольшой презент от Тайной канцелярии, доставшийся теперь Фиделю, стоил недёшево. И вовсе не из-за украшений: декора-то оружие почти не имело.

Это был кинжал из тех, лезвие которых имеет два лепестка: они подпружинены и раскрываются в форме трезубца, когда жмёшь на рычаг. Оружие подлое, но исключительно эффективное в умелых руках! Можно внезапно захватить клинок противника так, что шансов спастись у того почти не будет. Немногие мастера изготавливали подобное. С такими кинжалами не приходят на дуэль, если не желают запятнать репутацию.

Но то на дуэль…

Вскоре, набросив новый плащ и покрыв голову шляпой с большим пером, Фидель сел в экипаж: в отличие от предыдущего, он был открытым. Это явно говорило, что Фиделя везут не в Тайную канцелярию. И запоминать дорогу он имеет полное право. Кучеру Фидель вопросов задавать не стал: ясное же дело — не ответит. Ехать пришлось почти через весь город, но прогулка по Марисолеме погожим вечером едва ли способна доставить неприятные эмоции.

Ещё один богатый дом, но не почти за чертой столицы, а посреди города. Перед экипажем отворились тяжёлые ворота, Фиделя любезно встретили и проводили внутрь. Он оставил эспаду и шляпу при входе, проследовал за местным распорядителем во чрево особняка — который скорее следовало назвать небольшим дворцом. Сквозь череду высоких дверей, по гулким коридорам, увешанным картинами.

В просторном светлом зале, где пол был выстелен до блеска отполированным паркетом, Фиделя ожидал человек. Он был здесь один — точнее, отослал второго прочь, едва тайных дел мастер вошёл.

Высокий, худощавый мужчина средних лет: в падающих из огромных окон закатных лучах он отбрасывал длинную тень. Идеальная осанка, перехваченные лентой волосы, мужественно красивое лицо. Судя по плотному колету и неровному дыханию — он как раз упражнялся в фехтовании. Только что попросил наставника выйти.

— Сеньор Фидель Ривера! Рад встрече с вами.

Своё полное имя Фидель слышал очень, очень редко. Пару лет как не слышал — до вчерашней встречи с Лопе де Гамбоа. Фидель поклонился: так, как было принято при королевском дворе.

— Вы меня узнали, сеньор Ривера?

— Ваше лицо мне не знакомо. Но я догадываюсь, кто вы.

— Проверим догадку? Сантьяго Гонсалес де Армандо-и-Марка, канцлер Балеарии. Охотно верю, что именно так вы и подумали. Судя по всему, что говорил о вас Лопе де Гамбоа… следует ожидать проницательности. Или интуиции. Или обоих этих качеств.

Фидель счёл нужным поклониться ещё раз.

— Эта встреча — большая честь, Ваша Светлость.

— Без церемоний, сеньор Ривера. Я такой же слуга Балеарии, как и вы — не более, посему в действительности мы на равных. При всём неравенстве нашего положения.

Канцлера Фидель и правда никогда не видел. Герцог Тормалесо был фигурой публичной, но в тех кругах, куда скромный тайных дел мастер отнюдь не был вхож. Зато именно этот человек отдал с полгода назад приказ устранить воинственного брата тремонского герцога: в том сомневаться не приходилось.

Канцлер заложил руки на спину.

— Говорят, сеньор Ривера, что у вас есть одно замечательное качество… помимо всех прочих. Вы, по словам моего доброго друга Лопе, превосходный фехтовальщик. Он не попусту вам польстил?

— Лучшего фехтовальщика не встречал.

— Сильное заявление. Давайте его проверим.

Канцлер указал на круглый столик — там остались лежать две эспады. Не заточенные, очевидно, но в остальном аналогичные настоящему оружию. С таким упражняются серьёзные бойцы: те дворяне, которые просто желают немного разогнать кровь, выбирают оружие полегче.

— Я ценю людей, искушённых в своём деле. Лучших виноделов, лучших художников… и лучших убийц тоже. Всякое занятие можно превратить из ремесла в искусство. У нас имеется некоторое свободное время, а поскольку я сам немного фехтую… Покажите мне своё мастерство, будьте любезны.