Уже мертва

– Их у него больше, чем у ортопеда. В основном хирургические – скальпели и лезвия. Он хранил их под кроватью. Вместе с коробкой хирургических перчаток. Оригинал.

– Одиночка-фетишист. Потрясающе!

– Еще он обожает порнографию. Мы нашли у него целую стопку засмотренных чуть ли не до дыр журналов.

– Что еще о нем узнали?

Опять послышался шелест бумаги.

– У него есть машина. "Форд" восемьдесят седьмого года выпуска. Сейчас ее разыскивают. Сегодня утром мы получили копию с фотографии, вкленной в его водительские права, увеличили ее и тоже повсюду разослали. Но...

– Что?

– По-моему, бабушка права: его внешность весьма непримечательная. Или же на ксероксных и факсовых копиях он не похож на себя.

– Как вы думаете, это и есть тот самый Сен-Жак?

– Возможно. Или Жан-Кретьен. Или торговец хот-догами с улицы Сен-Поль. Кстати, ему ни разу не выписали штрафа за неправильную парковку. Очень законопослушный мальчик.

– М-да. Хороший мальчик, обожающий порно, хирургические инструменты и разрезанных животных.

Пауза.

– Кстати, что это были за зверьки?

– Пока неизвестно.

Я взглянула на слово, которое вывела в блокноте, и сглотнула, смачивая пересохшее горло.

– А внутри той перчатки, которая лежала с Гэбби, что-нибудь обнаружили?

Произнести вслух ее имя далось мне с трудом.

– Нет.

– Мы так и думали.

– Да.

Я слышала доносившиеся из трубки привычные звуки кабинета отдела убийств.

– Я завезу вам копию его фотографии, чтобы вы знали, как он выглядит, на случай если столкнетесь с ним. Хотя я считаю, что вам не следует отходить от дома до тех пор, пока мы не выловим его.

– Я сама приеду. Хочу сходить в биологическую лабораторию.

– Я ведь сказал, что...

– Только не разыгрывайте передо мной крутого мачо, Райан.

Райан глубоко вздохнул.

– Вы что-то от меня скрываете?

– Бреннан, я рассказал вам все, что мы знаем.

– Я подъеду через тридцать минут.

* * *

Я была в лаборатории менее чем через полчаса. Мне сообщили, что перчатки уже в биологической лаборатории.

Я посмотрела на часы – двенадцать сорок. Позвонила в центральный штаб КУМа, собираясь спросить, могу ли я посмотреть фотографии, сделанные в квартире Сен-Жака на Берже. В штабе уже начался обеденный перерыв. Секретарь записал мое сообщение.

Ровно в час я вышла из своего офиса и направилась в отдел биологического анализа. В просторном кабинете не было никого, за исключением женщины с пышными волосами и пухленьким, как у рождественских ангелов, лицом. Она взбалтывала в пузырьке какую-то жидкость. На столе лежали две латексные перчатки.

– Bonjour, Франсуаз.

– А! Я почему-то так и подумала, что сегодня вас увижу. – Херувимские глаза Франсуаз выразили сострадание. – Мне очень-очень жаль. Даже не знаю, как вас поддержать.

– Merci. Все в порядке. – Я кивнула на перчатки. – Что вам удалось выяснить?

– Вот эта чистая. Следов крови нет. – Она жестом указала на перчатку Гэбби. – К обследованию второй я только приступила. Хотите поприсутствовать?

– Да, спасибо.

– Я взяла соскоб с этих коричневых пятен и обезводила его в солевом растворе.

Она взглянула на жидкость сквозь стеклянную стенку пузырька, поместила его в подставку для пробирок, взяла пипетку и нагрела ее стеклянную часть над пламенем.

– Сначала я сделаю тест на определение человеческой крови.

Достав из холодильника малюсенькую бутылочку, она открыла ее и опустила вовнутрь трубку пипетки. Как кровь, всасывающаяся в комара, антисыворотка быстро взбежала вверх, заполняя трубку. Франсуаз подняла ее и быстро заткнула большим пальцем.

– Кровь прекрасно знает собственные белки или антигены. Когда в нее добавляешь чужие антигены, она стремится разрушить их при помощи антител. Некоторые антитела уничтожают чужие антигены, некоторые вынуждают их сблизиться друг с другом. Это сближение называется реакцией агглютинации. Антисыворотку получают в животных, чаще всего в кроликах или курицах путем введения в них крови животного другого вида. Кровь кролика распознает чужаков и, желая защититься, вырабатывает антитела. Если к ней добавить человеческую кровь, образуется человеческая антисыворотка, козью – козья, лошадиную – лошадиная. Когда человеческую антисыворотку смешиваешь с человеческой кровью, происходит реакция агглютинации. Взгляните. Если коричневые пятна на перчатке следы человеческой крови, значит, в пробирке, в которой я сейчас смешаю ее с антисывороткой, появится осадок.

Она взяла пузырек, набрала в другую пипетку растворенный в нем соскоб с перчатки Тэнгуэя, выдавила жидкость в чистую пробирку и добавила к ней антисыворотку.

– А сколько времени уходит на подобную процедуру? – поинтересовалась я.

– От трех до пятнадцати минут. Все зависит от интенсивности антисыворотки.

Мы подождали пять минут и рассмотрели содержимое пробирки под люкс-лампой. Никакого осадка не появилось. Прошло еще пять, десять минут. Жидкость оставалась прозрачной.

– Значит, это не человеческая кровь. Давайте проверим, может, это кровь животного, – сказала Франсуаз, направляясь к холодильнику.

– А вы можете определить, какому конкретно виду принадлежит та или иная кровь? – спросила я.