Уже пропели петухи

— На фронт, Мольке, на фронт, — подтвердил Герман. — Приказ об откомандировании я уже ему объявил. — Бегло взглянув на изумленное лицо Мольке, он продолжал: — А ликвидацию группы «Ландыш» я беру на себя. Возьмите с собой своего адъютанта, поезжайте и арестуйте прапорщика Деака. И знаете что? Еще лучше — вызовите Деака сюда, мы арестуем его здесь! Хочу я посмотреть на этот цветочек. — Он снял телефонную трубку и протянул Мольке. Майор взял ее, колеблясь, подержал в руке и положил обратно.

— Докладываю, господин полковник: пока ваш приказ выполнить не смогу. Прапорщик Деак находится вне расположения. На задании. А вообще разрешите высказать свое мнение: с арестом Деака в данный момент я не согласен. Дело «Ландыша» получило такое новое развитие, что…

— Какое еще новое развитие, Мольке?

— Если разрешите, господин полковник. — Он позвонил Курту и приказал ввести Белу Моргоша. — Моргош, — пояснил он полковнику, — это наш агент, проходящий по учетам под кличкой Лоза.

Вошел перепуганный, почтительно согнувшийся Моргош и остановился посреди комнаты.

— Господин Моргош, — обратился к нему Мольке. — Будьте добры, повторите ваше сообщение, которое вы только что сделали мне.

Моргош негромко откашлялся, вытер губы платком, а затем все так же негромко, но внятно сказал:

— Сегодня утром около семи часов ко мне на квартиру явился находящийся нелегально в Будапеште Ласло Деак. Он назвал мне пароль «Будапешт» и сказал, что сегодня вечером в десять часов десять минут ему нужно встретиться с Ференцем Дербиро. Далее Деак рассказал, что за несколько дней пребывания в Будапеште он установил контакт с руководством «Венгерского фронта» и они согласовали план совместных действий во время намечающегося вооруженного восстания в Будапеште. Этот план сегодня ночью Дербиро передаст русским, перенеся его через линию фронта.

— Вы уверены, что это был Ласло Деак? — спросил взволнованно Герман.

— Мы же старые приятели, господин полковник, — сказал Моргош.

— Великолепно. А о своем младшем брате, Габоре Деаке, Ласло Деак ничего не говорил?

— Нет. Сказал только, что во встрече примет участие еще один коммунист. Деак, прежде чем прийти ко мне, будет разговаривать по телефону с Дербиро.

— А это зачем? — спросил полковник.

— По соображениям безопасности, — сказал Мольке. — Ласло Деак не новичок. Прежде чем подняться наверх, он наверняка захочет убедиться в том, что на явочной квартире все в порядке.

— Вы снова строите всякие комбинации, Мольке? Сегодня утром он же без всяких мер предосторожности пришел к Моргошу.

— Да, но пришел неожиданно, господин полковник. А вечерняя встреча, она же заранее намечена, — заметил Мольке. — И Деак захочет проверить, нет ли засады.

— Ясно, — согласился Герман. — В любом случае это великолепно. После Дербиро мы сцапаем еще и Ласло Деака. Вы проделали великолепную работу, господин Моргош. Награда не заставит себя ждать. Благодарю за службу.

Он кивнул в знак того, что разговор окончен. Мольке позвонил и велел вошедшему Курту проводить, не привлекая внимания посторонних, господина Моргоша из здания. Тот откланялся, негромко пробормотал «хайль Гитлер» и направился к выходу.

— Минуточку, — крикнул Мольке вслед. Моргош остановился. Майор подошел к нему. — Дайте-ка мне ваш ключ от квартиры.

— Мой ключ от квартиры? — переспросил удивленный агент.

— Да, мой дорогой Моргош, — повторил Мольке и с улыбкой посмотрел в глаза шпиону. — Вы до завтрашнего утра останетесь здесь нашим гостем.

Лицо Моргоша передернулось. Он достал из кармана ключи и, ни слова не-говоря, передал их майору. Руки его едва заметно дрожали.

Оставшись наедине с полковником, Мольке спросил:

— Господин полковник, вы и после этого будете настаивать на аресте прапорщика Деака?

— Разумеется. Когда вы встречаетесь с прапорщиком?

— В два часа дня в ресторане «Семь князей», — недовольно сказал Мольке.

— Тогда арестуйте его там и в наручниках препроводите сюда.

Майор глотнул воздуха. Он был раздражен, предчувствуя, что этот тупица Герман испортит ему все.

— Господин полковник, давайте действовать по старому плану. Прошу вас пока не арестовывать Деака. По-моему, «третий коммунист», который примет участие во встрече, будет не кто иной, как сам Ландыш.

— Надоели мне эти ваши вечные комбинации, — разъяренно вскричал Герман. — Я не могу рисковать, Мольке.

Неожиданно зазвонил телефон. Полковника Германа вызывали к генералу.

— Итак, мы поняли друг друга, Мольке?

Скрывая ярость, майор нехотя кивнул полковнику.

После ухода Германа в комнату вошел Таубе и поставил на стол майору какую-то коробку. Мольке сразу же узнал ее: в ней хранились катушки со стальной проволокой для магнитофона.

— Что это, господин лейтенант?

— На ваше дальнейшее усмотрение, господин майор. А пока я на всякий случай записал разговор с полковником.

Мольке был поражен. На это он не давал указаний. Устав запрещал записывать разговоры с начальством.

— Таубе…