Ужин с пантерой

– Ну уж нет! Что ты мне можешь хорошего сделать? Вот Заступ за тебя мне бо-ольшое спасибо скажет! – Хвощ подозвал одного из своих телохранителей и передал ему Анжелу. – Свяжи ее как следует и запри до утра, утром Заступ за ней приедет.

Анжелу увели, а Хвощ еще раз оглядел оставшихся и проговорил:

– Утром чтобы все отсюда убирались. Я не буду разбираться, кто тут прав, кто виноват, мне доктор покой прописал, а с вами никакого покоя не получится. До утра здесь сидите, по санаторию не шляйтесь, мои люди проследят!

Он покинул комнату и захлопнул дверь.

Старуха в кресле громко всхрапнула.

– Ну, теперь-то вы мне скажете, куда дели мой контейнер? – проговорил Арбузов, как только в номере наступила тишина. – И не говорите мне, что вы ничего не знаете. Ваш фальшивый гипс говорит сам за себя! Вы ничем не лучше этой… гориллы!

– Макаки, – поправила его Лола мстительным тоном.

– Какая разница! – Арбузов махнул рукой. – Вы вообще кто такая? Работаете на конкурентов? Это вы приложили руку к смерти первого связного?

– Вы сами нисколько не лучше! – Лола очень расстроилась, что ее сравнили с макакой, и готова была расплакаться. – Вы украли этот контейнер у настоящего владельца и хотели его продать…

– Кто вам такое сказал? – В голосе Арбузова зазвучало искреннее возмущение. – Да я, если хотите знать, больше всех остальных причастен к созданию «ПАНТЕРЫ»!

– Пантеры? Какой еще пантеры?

– Не притворяйтесь глупее, чем вы есть!

– Будете обзываться, вообще ничего не скажу! – В голове у Лолы шумело, поэтому она болтала чушь.

– Ну, куда вы его дели? – приступал Арбузов. – Колитесь!

– Вы первый. – Лола едва скрыла зевоту.

И тогда Арсений рассказал Лоле свою историю.

Пятнадцать лет назад он и его коллеги по Институту прикладной математики, совсем еще молодые тогда ученые, выпускники университета, начали работу над совершенно новым типом компьютера, не имеющим аналогов ни в одной стране мира. Люди собрались умные, и работа пошла довольно успешно.

– Этот компьютер – что-то вроде живого организма, – пояснил Арбузов. – Точнее, даже вроде мыслящего муравейника, в котором каждая часть может работать независимо от целого, но все они связаны между собой… мы назвали его «ПАНТЕРА», что сокращенно значит проект автономного технически распределенного автомата.

– Ладно, в технические детали можете не вдаваться, я их все равно не пойму, – прервала его Лола.

– Хорошо, – согласился Арбузов, – хотя, на мой взгляд, в этом нет ничего сложного… – Он выпил немного воды и продолжил: – Пока мы работали над своим проектом, начальство в нашем институте сменилось. Новый директор не верил в нашу разработку и решил прекратить ее финансирование. Кто-то из разработчиков сдался и перешел на другую тему, но несколько самых упорных ушли с работы и продолжили проект…

– А на что вы жили в это время?

– Кое-как перебивались! – Арбузов отмахнулся, как будто это было нечто незначительное. – А потом один из нас открыл собственный бизнес и подкидывал кое-какие деньги.

Он сделал небольшую паузу и торжественно произнес:

– И вот наконец в этом году мы закончили работу и запустили опытный экземпляр «ПАНТЕРЫ». Она превзошла все самые смелые ожидания! Это просто чудо, а не компьютер! И вот тут началось… – Арбузов понизил голос и огляделся по сторонам: – «ПАНТЕРОЙ» заинтересовались многие крупные компании. Как уж до них дошла информация о нашем успехе – я не знаю, наверное, кто-то проговорился. Но мы, конечно, и сами хотели найти покупателя.

В это время из угла комнаты донеслись стон и громкий хриплый кашель.

Лола обернулась на эти звуки и увидела Нинель Аркадьевну, о которой совершенно забыла. Старуха приподнялась в кресле и оглядывалась по сторонам, пытаясь понять, где она находится. Наконец это ей удалось, и она начала наливаться краской, явно собираясь обрушить на Лолу потоки гнева.

Лола вспомнила, что лучшая оборона – это нападение, и нанесла упреждающий удар:

– Ну что, мадам, протрезвели? Головка небось болит? Вот что значит пить не закусывая! Нет, уважаемая, алкоголизм в вашем возрасте – ужасная болезнь!

– О чем это ты? – Нинель Аркадьевна затряслась от возмущения.

– А вот о чем! – Лола сунула ей под нос стакан из-под коньяка. – Мы с господином Арбузовым видели, как лихо вы выпили этот коньячок! В вашем-то возрасте! И вообще, шляться по ночам по чужим комнатам – это дурной тон!

– Да как ты смеешь! – взвилась старуха. – Да я тебя!..

– И вообще, паричок-то наденьте, а то головку простудите!

Только тут Нинель Аркадьевна осознала, что сидит перед посторонними людьми без парика. Она покраснела, потом побледнела, потом позеленела и издала какой-то звук, отдаленно напоминающий жалкий писк мыши, придавленной кошачьей лапой.

– Напьются и буянят! – кипятилась Лола. – Это же уму непостижимо, до чего дошло в наше время пожилое поколение! Ничего святого для них нет, ничего святого! Завтра же поставлю вопрос перед администрацией санатория! Вопиющее нарушение режима!