Узнай меня

Я тоже жду. Жду, когда Штырь даст команду или хотя бы еще один намек на то, что можно и нужно сделать. Тянуть время дальше уже не было возможным — Луневич ждал ответа незамедлительно, его люди были готовы стрелять в головы Колчина и Штыря незамедлительно.

— Слушай, мужик, — обратился Штырь к Колчину. — Раз уж скоро мои мозги полетят в твою сторону, а твои — в мою, то давай, хоть познакомимся. Я вот Штырь.

— Колчин, — выронил Миша сухо.

— Ну, чё, Колчин, скоро кончим? — заржал домашний комедиант Штырь. Нашёл, блин, место и время. — Или можем попробовать побороться, чтобы не так скучно подыхать было.

— Что предлагаешь? — спросил Колчин, и в этот момент напряглась даже я, не желая пропустить ни слова и ни единого знака из речи старого друга.

— Предлагаю следующее: ты валишь того дрища, который за тобой, хватаешь у него, дохлого, пистолет и валишь того, который за мной. Как тебе план?

— Нихуёвый, — буднично ответил Миша, будто они сидели на кухне за столом за рюмкой чая. — А ты-то мне тогда нахрена?

— А вот это я как-то не продумал, — досадливо поджал губы Штырь, но даже с того расстояния, на котором я от них сидела, я смогла уловить их переглядки. Эти двое явно что-то затевали. Что-то такое, что не до конца соответствовало их словам.

— Дочка, — протянул скучающе отец, но в интонации его была слышна слишком очевидная угроза. — Я теряю терпение. Если ты решишь подумать еще хотя бы одну минуту, то я лично завалю этих двоих, а тебя все равно подложу под любого.

— Эх! — снова дал о себе знать Штырь, который будто на выставке в музее решил поразглядывать содержимое стола. — Говорила мне мама быть осторожнее со всех сторон. Надо было слушать.

В голове моей будто лампочка зажглась. Сразу стало ясно, кто креветка и о чем говорит Штырь.

«Осторожнее. Справа», значит?

— Считаю до трёх, — терял крупицы терпения Луневич.

— Знаешь, чему меня научил Штырь? — спросила я, пока моя правая рука тянулась под стол.

С тяжелым вздохом, будто его окончательно утомила моя болтовня, Луневич спросил:

— И чему же?

— Если хочешь в кого-то выстрелить — стреляй сразу, — выплюнула я и резко выхватила пистолет, приклеенный кем-то ко дну стола.

С первым же моим выстрелом в Луневича Колчин и Штырь попадали под стол, и я вместе с ними. Тот, что целился в голову Штырю, был той самой «креветкой», который сейчас прикрывал нас всех.

Вынырнула из-под стола и пальнула в типа, который влетел в зал с автоматом. Раненный «креветка» забаррикадировал зал изнутри. Колчин уже проверял патроны и собирал «магазины» у убитой охраны. Только Штырь всё ещё лежал под столом и громко сопел.

— Штырёчек, — нырнула к нему обратно под стол и бегло оглядела тело старого друга на наличие огнестрела. — Что с тобой?

— Да, чё-т, на жопу жестко приземлился, — поморщился он. — Годы-то, блять, уже не те, скакать тут зайчиком.

— Нашёл, блять, время, клоун хуев! Потом себе зад нацелуешь! — вклинился Миша и разрезал стяжку за спиной Штыря, сразу вложив тому в руки пистолет. — Твой пацан сказал, что здесь еще восемь человек охраны и еще столько же могут приехать, если им уже позвонили.

— Луневич где? — спросил Штырь, растирая запястья.

— Труп, — резюмировал Колчин.

— Моя девочка! — улыбнулся Штырь шикарной улыбкой с пробелами в зубах.

— Твоя девочка попала ему в плечо. В его башке моя пуля, — холодно отрезал Колчин.

— Мой мальчик! — Штырю, похоже, вообще, было плевать кого хвалить, особенно за смерть Луневича.

В чем-то я с ним была солидарна.

— Валите уже, мать вашу! — рычал «креветка», дежуривший все эти несколько секунд, что мы тратили на болтовню, у выхода из зала. — За камином черный ход с выходом в гараж. Он узкий, так что придется уходить по одному.

— И лучше врассыпную, — произнес Колчин. — Ты первая, — посмотрел он вдруг на меня, и это был первый его взгляд в мою сторону с момента, когда нас схватили у домика. Сердце болезненно сжалось.

— Да, Саш. Давай, первая и быстро, — поддержал его Штырь и подтолкнул меня из-под стола.

— Пообещайте мне, что тоже сразу пойдете за мной, — потребовала я у мужчин. — И не смотри на меня так, Штырь. Даже, сука, не вздумай! Я знаю каждый твой взгляд! — на глаза навернулись слёзы. — Ты выйдешь отсюда. Живым.

— Еще скажи, что я тебе как отец, — хохотнул он горько.

— Лучше. Ты мне как папа, — всхлипнула я.

— Ну… — вздохнул Штырь, шумно сглотнув и почти даже мило мне улыбнувшись. — Только ради этого я протащу свой жирный зад через тот узкий проходик, мой белокурый василёк. А сейчас вали. Беги в гараж, прыгай в тачку и газуй отсюда. А мы сразу за тобой по мере возможности. Находим всех, кто еще живой, через пятнадцать дней. Раньше не высовываемся, пока шумиха не уляжется.

Перед тем, как скрыться в узком проходе за камином, я снова посмотрела на уже готовых к обороне мужчин и встретилась взглядом с Мишей, который мне подмигнул. В груди внезапно стало свободно, я будто только сейчас начала дышать полной грудью. Стало легко.