Узнай меня

— Мне пора, — выпуская ее из объятий и закутывая в одеяло, прошептал он.

Иэнель поцеловала его на прощание и с тоской смотрела, как он одевается и пропадет за шторами купальни. Тихий хлопок подпространства. Тишина.

Только скрип половиц под ногами охранников за дверью и еле слышные переговоры, говорил о том, что в этом мире темноты и одиночества есть еще живые существа.

Половицы скрипели не просто так. Ремерд с интересом подглядывающий в замочную скважину потирал руки от предчувствия новых возможностей от увиденного. Жаль, что смена стражи помешала досмотреть до конца.

Не желая быть застигнутым подчиненными за столь сомнительным занятием, он выпрямился и неторопливо пошел по коридору. Для приличия рявкнул на опоздавшую смену (хотя прошлую, отпустил раньше сам) и устроился на диване в большой зале за анфиладой. Когда Гай пойдет мимо, можно будет его поймать и допросить. Но в тишине и темноте его быстро сморил сон.

Глава 29

Свадьба прошла в торжественной, но скромной обстановке. В большом зале замка Штормбор собрались две семьи. По белой ковровой дорожке Фиэнн вел отец. Она была в нежно-перламутровом шелковом платье, жених в цветах Штормбора — синий, черный и фиолетовый.

Потом они с Отардом обменялись клятвами, кольцами и улыбками…. Спешка была не случайна. Отец Фиэнн хоть и не участвовал в войне, но посодействовать армии Эндвида решил.

Дайонарские боевые шаманы, единственное что умели — творить огненные шары и огненный шквал. Но разрушения и ущерб от огня был всегда велик. История Гренфелта это не раз подтверждала. Поэтому Ниделид лично руководил отбором как провизии, так и магов-добровольцев способных бороться с огнем.

Свадьба дочери хоть и значимое событие, но даже Фиэнн догадывалась, не важнейшее. Главное сейчас был сбор урожая и Ниделид хотел попросить ее нового мужа посодействовать в этом. В конце концов он тоже отказался от участия в военных действиях и у него много свободного народа.

Фиэнн несомненно обижало такое поведение родных. Получается, свадьба — это такой хитрый способ манипуляции одних новых родственников другими. Где невеста всего лишь разменная монета или способ торговли.

Закрыв сердце от подобных дилемм — ведь и родителей можно понять, они о ее благе заботятся, пытаются жизнь устроить — девушка полностью погрузилась в свои мысли.

Муж ей, однако, нравился. В первую очередь за то, что не лицемерил. Он сразу обозначил рамки их взаимоотношений. Так-как разница в возрасте довольно существенна, он не требует от нее пылкой любви и обожания. Главное, раз в недэю соблюдать супружеские обязанности, сопровождать на балы и светские мероприятия, а там смотришь, может и появятся более сильные чувства чем просто уважение. В свободное время, можно хоть вязать, хоть шить, пыль протирать или на голове стоять. Любой каприз в рамках дозволенного. Достаточно того, что она произведет на свет наследника, которым он так до сих пор и не обзавелся.

Так уж случилось, что ни одна его женщина этого сделать не смогла.

У первой жены ребенок умер еще в утробе, а сама она скончалась в лихорадке от сепсиса. Вторая жена родила дочь. Но они погибли при нападении дайнов в тот злополучный Праздник памяти, пока он гостил у родителей. Третья так и не могла забеременеть, и страдая от этого, повесилась в своей комнате. Так за Отардом на долгие годы негласно закрепилась слава несчастливого жениха.

Фиэнн было плевать на слухи. Он давал ей свободу, в первую очередь от родителей и одиночества, и ей это нравилось.

Ночь молодоженов прошла на удивление хорошо, и разомлевшая от внимания и ласки Фиэнн провалялась в кровати мужа до полудня.

Поэтому на следующий день после свадьбы по заведённому еще в «Песках» обычаю она прибрала кровать, и принялась наводить порядок в комнате мужа. Ей нравилось убираться, словно вместе с положенными на место вещами ее мысли тоже обретали порядок.

Комната Отарда была обставлена со вкусом. Исполненная в бежево-черных тонах, она не производила мрачного впечатления. Наоборот, черный цвет лишь добавлял солидности и респектабельности.

Естественно ничего без разрешения перебирать она не решилась, просто сложила ношеную одежду в корзину для грязного белья.

Книги и пергамент собрала в стопки, писчие принадлежности сложила в специальный стаканчик, смахнула пыль, переставила на середину стола коробки с шариками перехода и вызовов. Но вот незадача, рассыпала последний.

Блестя на солнце, они каскадом полились вниз — на ковер и раскатились по комнате. Охнув, Фиэнн бросилась собирать. Еще не хватало в первый день огрести от мужа за самоуправство и разгильдяйство. Быстро подобрав все, на всякий случай заглянула под кровать и увидела ещё два. Что делать, придется лезть!

Ложе супруга стояло на высоких ножках, а низ украшал темный подзор в тон шторам, так что большого труда это не составило. Уже добравшись до злополучных «стекляшек» Фиэнн поняла, что в спальне она теперь не одна.