Узнай Москву. Исторические портреты московских достопримечательностей

В помощь Щусеву также образовывается специальная архитектурная комиссия по проектированию гостиницы в составе чиновников и архитекторов, среди которых был Иван Жолтовский, еще один корифей. Щусев, как старший товарищ и коллега, формулирует основные задачи, стоящие перед возглавляемым им коллективом. Первое: избегнуть роскоши дурного тона, но сделать одновременно гостиницу красивой и комфортабельной. Второе: обеспечить действительно современное и высококачественное оборудование гостиницы сигнализацией, отоплением, вентиляцией, санитарно-техническим оборудованием и т. д. Третье: спроектировать и построить все номера, а особенно номера люкс, по последнему слову техники, причем вся работа должна быть произведена своими силами и из советских материалов.

Вот этими-то отечественными материалами Щусев щедро украсил фасады гостиницы, одевшейся в красный гранит. А еще он накинул сверху лепной карниз. Сооружение под пером зодчего приобрело мощный и монументальный вид, как он сам и сформулировал. Щусев писал так: «Люди попадают в столицу в несколько приподнятом настроении, и поместить их в мрачную обстановку было бы неправильным: нужно было создать радостное здание. Кроме того, следует указать, что самой эффектной частью гостиницы будут ресторан и банкетный зал. Они будут значительно сильнее по архитектуре и по отделке и составят лучшую часть здания».

Факт малоизвестный: Алексей Викторович обратился к Вере Мухиной с предложением создать скульптурное оформление для фасада. Предполагалось занять скульптурами Мухиной четыре полукруглые ниши, спроектированные рядом с главным входом. Мухина писала: «Когда мне было поручено для строительства гостиницы Моссовета дать скульптуру, которая будет украшать четыре ниши, я предложила следующую тематику: вылепить завоевателей стихий. Мне хотелось сделать стратонавта - завоевателя стратосферы, альпиниста - завоевателя гор, шахтера - завоевателя недр земли и эпроновца[48] - завоевателя глубин моря. Я сделала небольшой эскиз, он одобрен. У меня особо глубоко запала мысль сделать эпроновца».

Тем не менее дальше эскизов дело не двинулось. Образы шахтеров и альпинистов так и остались на бумаге, встав в ряд многих неосуществленных проектов Веры Игнатьевны, что в какой-то мере роднило ее с Щусевым.

В общем-то и Щусев (числящийся главным архитектором гостиницы), и Стапран, и Савельев (его официальные заместители) занимались тем, за что уже после смерти Сталина будут сурово критиковать зодчих, - украшательством. Причем эскизы всякого рода декоративных деталей создавались во время строительства, а не до него, как обычно бывает при нормальной организации работ.

Кроме этой очевидной трудности были и другие: необходимость сдать объект как можно быстрее, к ноябрю 1934 года - семнадцатой годовщине революции; низкий уровень квалификации работников, часть которых даже не умела читать чертежи; постоянное вмешательство вышестоящих органов власти, навязывающих зодчим свое дилетантское мнение. Одного из таких «соавторов» называет сам Щусев: «Исключительная роль в проектировании здания принадлежит тов. Л.М. Кагановичу, который неоднократно давал проектировщикам и строителям ценнейшие указания». Да, глава партийной организации столицы Лазарь Моисеевич Каганович совал свой нос в каждую дырку, отсутствие среднего образования ему нисколько не мешало. Он приезжал к архитекторам, на стройку, изрекал свои глубокомысленные установки, мол, «тщательнее надо, товарищи!». Это считалось нормальным, когда ничего не смыслящий в архитектуре человек определяет, как и что строить. Получается какая-то княгиня Дашкова с партийным значком.

На своих подчиненных Щусев жаловался: «Бригада моя была очень слаба. Мне приходилось учить ее на ходу и прорабатывать все детали с очень слабыми силами, применяя чрезвычайно быстрые темпы. Строить гостиницу в 11-16 этажей из кирпича мы не можем; поэтому был задуман железобетон. Исходя из него, нужно было создать новую архитектуру. Железобетонные работы велись на стройке круглый год; в зависимости от марки бетона, в строительстве применялись разные инертные: так, например, для марки “110” и “90” был использован кирпичный щебень, полученный от разборки старых охотнорядских купеческих лавок, что в значительной мере сократило стоимость бетонных работ».

Власть строго контролировала строительство первой советской гостиницы, не жалея ни людских, ни материальных ресурсов: «При строительстве гостиницы “Москва” вынуто земли -65 621 м³. Уложено бетона 23 000 м³. Израсходовано металла 4000 тонн. Произведено малярных работ 150 тыс. м². Израсходовано строительных материалов 11 тыс. вагонов, стекла - 5890 м². Облицовано плитками 10 700 м². Смонтировано металлических труб 62 км. Оштукатурено 165 тыс. м². Уложено: паркета 20 тыс. м², электропровода и кабеля 450 км, гранита и мрамора 7700 м²», - информировал своих читателей журнал «Строительство Москвы» в 1935 году.

В ресторане гостиницы «Москва», 1930-е годы