Узнай свое будущее. Заставь Фортуну работать на себя

Но нашлись смельчаки, дерзнувшие бросить вызов 9, несмотря на ее итоговый статус. В полной мере это относится к крупнейшему австрийскому симфонисту второй половины XIX века Антону Брукнеру. Хотя может показаться, что это не так. Ведь в различных справочных изданиях обычно указывают, что Брукнер написал одиннадцать (!) симфоний. Однако нельзя забывать, что два первых опуса в данном жанре сам композитор рассматривал как просто ученические опыты и полноценными симфониями не считал. Так что последняя его симфония оказалась девятой. Причем писать ее композитор начал уже тяжелобольным и вполне сознавал, что она может стать последней. Так и вышло – Брукнер не успел довести сочинение до конца.

Комментарии нумеролога

Но почему же человек, дойдя до 9-го числа, не останавливается, зная, что перед ним – барьер, возможно непреодолимый? Не потому ли, что в само число 9 заложены бесстрашие и самопожертвование? Девятка не позволяет своим обладателям мириться с несовершенством этого мира. Она побуждает человека к действию, направленному на его улучшение. И это снова – стремление к Истине, Совершенству, Абсолюту, то есть к 1 – числу Бога-творца. Вот и у Брукнера, не успевшего завершить задуманный им огромный симфонический цикл, последним оказалось развернутое, поистине «божественное» адажио, гениальная музыка которого явилась тем самым итогом, к которому шел композитор на протяжении всего творческого пути. Поэтому закономерным выглядит и посвящение этой симфонии Au bon Dieu. Вдумайтесь, умирающий композитор посвящал свою девятую симфонию самому Господу Богу!

В начале ХХ века на «черный рубеж» вышел австрийский композитор и дирижер Густав Малер. Его девятая симфония появилась на свет в 1909 году (чувствуете магию девятки?). Малер не боялся никакой черноты, ему уже поздно было бояться – он был неизлечимо болен и мог позволить себе осилить строптивую девятку. Основной мыслью и чувством его симфонии стало само прощание с жизнью. Это было в полной мере трагическое сочинение. Но композитор решил пойти дальше – превзойти мистический рубеж. В последнее лето своей жизни он приступил к созданию десятой симфонии, близкой и словно вытекающей из музыки девятой. Но нечто незримое и непреодолимое стояло на страже «заколдованного рубежа». Малер успел лишь набросать общий план симфонии и записать несколько развернутых фрагментов, позволяющих реконструировать только первую и третью части произведения. Причем третью часть Малер назвал «Чистилище» и напрямую связал ее с представлением о страдании и смерти, взяв за основу последние слова распятого Иисуса Христа из Евангелия от Матфея. Он словно понимал, мудрый господин Малер, что со звуками своей незаконченной десятой симфонии отправляется в дальний путь, туда, откуда нет возврата.

Комментарии нумеролога

Итак, 9 хоть и давала осилить свой барьер, но не пропускала дальше. А за 9 был 0 – Ничто. Цикл завершался, и замыкался круг. Но ведь 0 – это только абстракция, наше представление. На самом деле ноля нет. За 9 идет 1. И возможно, где-то там – в Горнем мире – незаконченные десятые симфонии становятся первыми написанными. Только нам не дано об этом узнать…

Возможности преодоления

Мало кто из современников Малера, работавших в разных странах и сочинявших симфонии, отваживался приблизиться к опасной черте. Так, датчанин К. Нильсен написал шесть симфоний, американец Ч. Айвз – семь, финн Я. Сибелиус – столько же. Лишь наш соотечественник А.К. Глазунов в 1910 году начал-таки сочинять свою девятую симфонию. Конечно, нам, россиянам, закон не писан, и мистика – наша родная стихия. Но и Глазунов, споткнувшись как-то ночью и чуть не переломав себе ноги, почуяв явно недоброе, решил отказаться от своего замысла. Так и осталось у Александра Константиновича восемь симфоний.