Узник комнаты страха

– Ты мог позвонить мне! – перебила она назидательно. – Я бы вернулась, и не важно, как далеко я успела бы уехать к тому моменту. И дело тут совсем не в моей к тебе любви, а в том, что я сейчас отвечаю за твою безопасность и недоступность.

– …Я мог справиться с этим только уйдя в трип, – пытался спокойно и чистосердечно объяснить Виктор, натягивая на себя майку и трусы. – Я пошел искать шприцы. Ты же мне не привезла бы их. Ты же дала мне понять однозначно, что не привезла бы и не разрешила бы. Я пошел искать аптеку, чтобы купить шприцы.

– Вижу, что нашел, – язвительно прошипела она, кивая на мусор, разбросанный на столе.

– Нет, аптеку я не нашел…

Вера сидела и молча смотрела в упор, ожидая продолжения.

– Но когда возвращался, обнаружил ее.

– И ты решил, что это – безобидный бездомный котенок, поэтому взял его погреться к себе в постель и даже поковырялся у него между лапками…

– Ты омерзительно груба! – буркнул неуверенно Виктор.

– Сказать «лапки» – это, по-твоему, грубо? Ты, может, хочешь, чтобы я сказала, как это называется на самом деле?

– Не надо. Чай пить будешь?

Вера замолчала. Она посидела с минуту, не произнося больше ни слова, и вдруг резко встала, взяла пальто, подошла к двери, остановилась, повернулась к нему и стальным тоном сообщила:

– Ты тут больше не живешь. Я от тебя отказываюсь. Убирайся. Я не буду за тебя расплачиваться, прятать тебя, обеспечивать тебя, гладить по головке твое тщеславие. Убирайся. И сходи к венерологу!

Выключатель чайника щелкнул как-то слишком громко. Руки Виктора почему-то задрожали, он промахнулся ножом на куске окорока и резанул себе по пальцу. Из раны тут же выступила кровь. Нервы сдали.

– Вера, ну что ты так! Ты должна меня понять! Я пережил вчера стресс…

Он пошел к ней, умоляюще сжав ладони перед собой. Кровь текла струйкой из надреза около ногтя указательного пальца.

– Верунчик…

– Я сказала то, что давно обдумала и решила. У меня было достаточно времени, пока я наблюдала за вами, когда вы трахались. Собирайся!

Цилицкий бухнулся на колени и, обхватив бедра женщины, прижался щекой к ее животу. Она попробовала его отстранить, толкая в плечи, но он только сильнее сжал руки вокруг нее.

– Пошел вон, грязный уличный кот! Ты мне надоел со своей наркотой!

У нее никак не получалось вырваться из его стальных объятий.

– Вера, я тебе клянусь, что все случилось только потому, что я действительно устал из-за этой нервной истории. Ты сама посуди, я же три дня общался с этим человеком, зная, что с ним должно случиться совсем скоро! Мне необходимо было забыться, чтобы расслабиться. Да. У Люси была трава. Я хотел хотя бы траву…

– Не смей называть при мне ее по имени! – взревела женщина. – Она лишь грязная лестничная проститутка! У таких нет имени!

– Хорошо, – послушно кивнул Виктор. – У нее больше нет имени. Я ради тебя, Вер, на все согласен.

– Почему на столе валяются использованные шприцы и кетамин? У тебя этого не было, я точно знаю! И аптеку ты не нашел, если поверить твоему бреду. А если ты ее, как я вижу, нашел, то зачем тебе понадобилась еще и трава?! Ты, Цилицкий, – просто низкий лжец!

Виктор расслабил объятья и отпустил женщину. Со скорбным видом побежденного он сел на край кровати.

– Вер, все запутано. И странно. У нее была трава, но ей было нечем прикурить. Да и не в чем. Я ее пригласил зайти, рассчитывая, что она поделится. А у нее оказались еще и шприцы.

– Да ну! Какое совпадение! – слишком ехидно для выражения изумления прокомментировала Вера.

– Ну в том-то и дело, что это – совпадение. Она работает в «скорой помощи» медсестрой.

– Ха! И всегда носит с собой шприцы! – Вера, возбужденная от негодования, размашисто уселась на стул.

Складывалось впечатление, будто женщина намеревается получить удовольствие от этой нелепой истории, как от просмотра занимательного фильма.

– Ну, ты, скорее всего, будешь смеяться, да и пускай, но так оно и есть. Она носит с собой шприцы. «На всякий случай». Это не похоже на правду, Вера, я понимаю, но это и не художественный вымысел! Ну, подумай спокойно, как женщина тонкая, которой ты и являешься, как женщина искусства. Разве ты не чувствуешь, что я, между прочим – художник до мозга костей, не стал бы сочинять так примитивно?!

Неожиданно для себя он попал в точку. Он повернул ход боя в свою пользу и исход битвы теперь уже мог оказаться его победой, а не ее. Вера явно клюнула на лесть.