Узник крови

Дорогой Дэнни! Коротко сообщаю новости о нашей апелляции. Я заполнил и подал все нужные документы и сегодня получил из канцелярии лорда-канцлера письмо с извещением о том, что Вас внесли в список на рассмотрение. Должен однако предупредить, что процедура может занять до двух лет.

Я по-прежнему изучаю все зацепки в деле, вдруг через них откроются новые обстоятельства. Напишу снова, когда смогу сообщить что-нибудь более основательное.

Искренне Ваш, Алекс Редмэйн

Ник вложил письма в конверты и вернул Дэнни. Достал ручку и спросил:

— Не хотите продиктовать ответы?

— Нет, — решительно сказал Дэнни. — Хочу, чтоб вы научили меня читать и писать.

Спенсер Крейг начал подумывать, что поступил неразумно, решив провести ежемесячную встречу «мушкетеров» в «Данлоп армз». Он уговорил одноклубников, что это всем докажет — им нечего скрывать, но уже сожалел о своем решении.

Его не удивило, что Тоби Мортимер так и не появился: вероятно, валялся в канаве с иглой в вене. Не удивило и то, что Лоуренс Дэвенпорт уклонился от встречи под явно надуманным предлогом — ему-де надо быть на вручении каких-то наград. Пришел Джеральд Пейн, и то слава богу. Крейг вылил ему в бокал остатки шабли и распорядился:

— Еще бутылку, бармен.

— Урожая 95-го года, мистер Крейг?

— Разумеется. Для моего друга — только лучшее.

— Не стоит на меня тратиться, старина, — возразил Пейн.

Крейг не стал ему говорить, что цена бутылки не имеет значения, поскольку бармен уже решил, сколько потребует с Крейга за то, чтобы, как он выразился, «держать рот на запоре».

В храпе Большого Эла хлюпанье втягивающего воду слона сочеталось с воем корабельной сирены. Ник наловчился спать под доносящийся из соседней камеры рэп, но к храпу Большого Эла так и не сумел приспособиться.

Ник лежал, размышляя о решении Дэнни отказаться от «конвейера», чтобы посещать его образовательный класс. Школьного образования у Дэнни фактически не было, но он оказался самым способным учеником Ника за последние два года. Любил задавать вопросы и редко удовлетворялся ответами. Он, может, и не знал грамоты, но с арифметикой у него все было в полном порядке. Он чувствовал и понимал цифры, и в этом, сознавал Ник, ему никогда не сравниться с Дэнни.

— Вы не спите? — спросил Дэнни, нарушив течение мыслей Ника.

— Большой Эл своим храпом, думаю, не дает заснуть трем соседним камерам, — ответил Ник.

— Я тут прикинул: как записался на школу, так много чего вам про меня рассказал, а вот про вас я почти ничего и не знаю.

— Я много вам о себе рассказал, но почти ничего не знаю о вас, — поправил Ник. — И что же вы хотите узнать?

— Для начала как такой человек, как вы, мог попасть в каталажку?

— Мое подразделение входило в состав миротворческих сил НАТО в Косове, вот я и угодил под военный трибунал. Моему взводу приказали защищать группу сербов, обвиненных в этнических чистках. Банда албанских боевиков пронеслась на машинах мимо нашего лагеря, стреляя в воздух из автоматов, — радовались захвату сербов. Одна из набитых албанцами машин слишком близко подкатила к лагерю, я приказал их главарю прекратить стрельбу. Он не подчинился, тогда я приказал моему сержанту сделать несколько предупредительных выстрелов. Две пули случайно попали в людей. Один боевик позже умер в госпитале.

— И только за это вам впаяли восьмерку?

— Как командир я отвечал за действия моих подчиненных.

— А почему вам никто не пишет?

— После трибунала я не пытался поддерживать связи с семьей, да и она не старалась связаться со мной.

— Как, даже мать с отцом?

— Мать умерла, дав мне жизнь.

— Простите. А отец жив?

— Насколько я знаю, да. Но он был полковником в том же полку, где служил я, и после трибунала не захотел меня видеть.

— Крутовато.

— Не думаю. Полк — это вся его жизнь. Я должен был пойти по его стопам и стать боевым офицером, а вместо этого угодил под трибунал.

— Братья, сестры?

— Нет.

— Дядья, тетки?

— Дядя в Шотландии и тетя в Канаде.

— И больше никаких близких?

— Родственников. У слова «близкий» два смысла. Нет. Единственным по-настоящему дорогим мне человеком был дед, но он умер, когда я служил в Косове.

— Дедушка тоже был офицером?

— Нет, — рассмеялся Ник. — Он был разбойником. Во Вторую мировую войну продавал американцам оружие и сколотил на этом состояние, так что смог удалиться от дел, купил большое поместье в Шотландии и зажил как лэрд.

— Лэрд?

— Вождь клана, владелец земель и всего, что на них.

— Выходит, вы богач?

— Увы, нет. Отец умудрился промотать наследство, когда служил в армии, — «на приличествующий офицеру образ жизни».

— Что это у вас на цепочке на шее? — спросил Дэнни.