Узник крови

— Да. Оно напечатано на машинке, что меня уже удивило, потому что ваш дед всегда писал письма от руки. В этом письме он сообщал, что решил лишить вас наследства и, соответственно, составил новое завещание, в котором все отказал вашему отцу. Ловко! Если бы имущество было разделено между сыновьями, это выглядело бы подозрительно. Слишком много народу знало, что ваши дед и дядя не разговаривали годами.

— Но в таком случае, — сказал Дэнни, — дядя Хьюго опять же получит в итоге все, поскольку мой отец оставил ему все свое имущество. Вы сказали: «Ловко». Означает ли это, что у вас есть сомнения, действительно ли мой дед написал это письмо?

— Да, сомнения есть, и немалые, — ответил Манро. — И не только потому, что письмо напечатано на машинке. Оно состоит из двух листков писчей бумаги, принадлежавшей лично вашему деду, что бросилось мне в глаза сразу, однако по какой-то необъяснимой причине первая страница письма напечатана на пишущей машинке, а вторая написана от руки; в ней немного слов: «Таковы мои личные желания, и я полагаюсь на вас обоих в том, что они будут исполнены в точности. Ваш любящий отец Александр Монкриф». На первом, напечатанном, листке как раз и изложены эти самые личные желания, в то время как вторая страничка письма не только написана от руки, но дословно совпадает с листком, который прилагался к первоначальному завещанию. Красноречивое совпадение.

— Но уже одно это служит достаточным доказательством…

— Боюсь, что нет. Хотя у нас есть все основания полагать, что письмо — фальшивка, факт остается фактом, вторая его страничка, несомненно, написана рукой вашего деда. И вряд ли хоть один суд в стране примет в этом споре нашу сторону. Что еще хуже, будто всего этого недостаточно, — продолжал Манро, — ваш дядя подал вчера иск с жалобой относительно посягательства на его имущество. Не удовольствовавшись тем, что он законный наследник поместья в Шотландии и дома на Болтонс-террас, он еще требует, чтобы вы выехали из последнего в течение тридцати дней. В противном случае он угрожает вам судебным предписанием.

— Значит, я потерял все, — сказал Дэнни.

— Не совсем, — сказал Манро. — У вас еще остается ключ, и, как я подозреваю, банк вряд ли отдаст коллекцию марок человеку, у которого ключа нет.

Через несколько минут председатель вернулся и вновь занял место напротив своих возможных клиентов.

— Мистер Монкриф, — начал он, — я убедился в том, что сэр Александр действительно вел дела с нашим банком. Теперь нам следует удостовериться в том, что вы на самом деле являетесь единственным наследником его имущества. Сначала я должен попросить у вас паспорт.

— Пожалуйста, — ответил Хьюго, открывая портфель и протягивая паспорт через стол председателю.

Прежде чем вернуть паспорт, де Кубертен внимательно изучил фотографию владельца.

— У вас есть свидетельство о смерти вашего отца? — спросил он.

— Да, — ответил Хьюго, доставая из портфеля второй документ.

Председатель изучил и его.

— И у вас есть свидетельство о смерти вашего брата? — спросил он.

Хьюго передал ему третий документ.

— Мне также нужно завещание вашего брата, подтверждающее, что основную часть своего имущества он завещал вам.

Хьюго передал ему и это завещание.

— У вас есть завещание вашего отца? — наконец спросил он.

— Я могу представить вам не только завещание с последней волей покойного, но также приложенное к нему письмо, которое он написал моему брату Ангусу и мне. — И Хьюго подтолкнул оба документа по столу к председателю, тогда как де Кубертен, по-видимому, просматривать их вовсе не собирался.

— И последнее, мистер Монкриф. Фигурировал ли в завещании некий ключ?

— Да, конечно, фигурировал, — ответила Маргарет, — но, к сожалению, затерялся, хотя многие годы он постоянно попадался мне на глаза. Это маленький серебряный ключик с каким-то номером.

— Вы помните этот номер, миссис Монкриф? — спросил председатель.

— К сожалению, нет, — призналась Маргарет.

— Я попрошу одного из наших экспертов изучить завещание, — сказал де Кубертен. — Если оно будет признано подлинным, мы передадим вам все имущество, которое хранится у нас на имя сэра Александра.

— Но сколько времени займет эта процедура? — спросил Хьюго.

— Самое большее — день или полтора, — ответил председатель. — Вам будет удобно зайти завтра в три часа дня?

Тем же вечером Дэнни и Манро приземлились в аэропорту Женевы. Короткая поездка на автомобиле закончилась, когда они подъехали к гостинице «Лезармер», расположенной в старом городе неподалеку от кафедрального собора.

Перед тем как покинуть офис, Манро позвонил де Кубертену. Председатель совета директоров банка согласился принять их в десять утра на следующий день.

Дэнни поднялся рано и принял душ; за завтраком они с Манро прошлись по вопросам, которые, как считал адвокат, задаст им председатель. Дэнни внимательно его слушал и отвлекся, лишь когда в зал ресторана вошел еще один постоялец гостиницы, уверенно направившийся к столику у окна.

— Как видно, к нам решил присоединиться знаменитейший в мире коллекционер марок, — прошептал Дэнни.