Узник крови

— Тогда позвольте мне предложить следующее. Поскольку между нашими сторонами остается только один нерешенный спор, а именно юридическая законность последнего завещания сэра Александра, в интересах обеих сторон было бы ускорить судебное разбирательство и рассмотреть дело при первой же появившейся возможности.

— С должным уважением к вам должен напомнить, мистер Гэлбрейт, что это не наша фирма ответственна за задержку с судебным разбирательством. Тем не менее я приветствую, что вы изменили свою точку зрения, пусть даже на столь поздней стадии.

— Я восхищен вашим подходом к делу, мистер Манро, и уверен, что вы с удовлетворением воспримете известие о том, что клерк судьи Сандерсона звонил мне этим утром и сообщил, что его светлость имеет в своем расписании один свободный день — последний четверг этого месяца — и с удовольствием рассмотрит наше дело.

— Но в таком случае для подготовки у меня остается менее десяти дней, — возразил Манро.

— Честно говоря, мистер Манро, у вас либо есть доказательства ничтожности завещания, либо их нет, — заявил Гэлбрейт.

Сара поднялась и обратилась к судье Каллагену:

— Милорд, мой подзащитный не отрицает нарушения им условий досрочного освобождения, но он совершил его только из соображений защиты своих прав в крупном финансовом деле, которое, как он ожидает, будет скоро заслушано в Верховном суде Шотландии. Я также должна указать, милорд, что моего подзащитного все это время сопровождал его поверенный мистер Фрейзер Манро, который представляет его интересы в указанном деле. Я также прошу вас, милорд, учесть как весьма существенное обстоятельство тот факт, что мой подзащитный отсутствовал в стране менее двух суток и вернулся в Лондон по доброй воле. Обвинение в том, что он не уведомил о своем отъезде надзорное лицо, не совсем точно, потому что он звонил в офис миссис Беннет и, не дозвонившись до нее, оставил соответствующее сообщение на автоответчике. Это сообщение записано и может быть представлено суду, если ваша светлость того пожелает.

Милорд, это нехарактерное для моего подзащитного упущение было единственным случаем несоблюдения им условий освобождения, причем он ни разу не пропустил положенной встречи с надзирающим лицом. Я хотела бы добавить, что со времени освобождения из тюрьмы поведение моего подзащитного, за исключением этого единственного случая, было безупречным. Он не только выполнял условия досрочного освобождения, но также продолжил усиленно заниматься своим образованием. Не так давно он был принят в Лондонский университет, где надеется защитить диссертацию в области бизнеса. Мой подзащитный приносит безоговорочные извинения за допущенное им упущение. Он также заверил меня, что подобное никогда не повторится в будущем.

В заключение, милорд, мне хотелось бы надеяться, что, приняв во внимание все эти доводы, вы согласитесь, что возвращение обратно в тюрьму такого человека лишено смысла.

Сара поклонилась и села.

— Благодарю вас, мисс Дэвенпорт, — сказал судья. — До того как вынести решение, мне хотелось бы поразмышлять над вашим представлением. Предлагаю снова собраться в полдень.

— Извините за беспокойство, нельзя ли мне поговорить с председателем? Меня зовут Фрейзер Манро.

— Мистер Манро, — ответил де Кубертен, — чем я могу быть вам полезен на этот раз?

— Я подумал, вам следует сообщить, что дело, касающееся нас обоих, будет слушаться в четверг на следующей неделе.

— Я в курсе развития событий, — ответил де Кубертен.

Манро кашлянул.

— Нельзя ли поговорить с вами частным образом?

— Этим выражением мы, швейцарцы, не пользуемся.

— Тогда, возможно, я могу попросить у вас совета в качестве управляющего имуществом покойного сэра Александра?

— Я постараюсь помочь, чем смогу, — ответил де Кубертен.

— Понимаю, — сказал Манро. — У меня есть основания полагать, что мистер Хьюго Монкриф ознакомил вас с документами, составляющими доказательную основу его притязаний. — Де Кубертен молчал. — Поскольку вы согласились принять сэра Николаса после вашей встречи с мистером Монкрифом, я предполагаю, что причиной, заставившей вас отвергнуть притязания дяди, послужило то, что банк, как и я сам, не убежден в том, что второе завещание подлинно. Исходя из интересов справедливости, не могли бы вы сказать, что убедило вас в недействительности второго завещания, поскольку сам я так и не сумел этого выяснить?

— Ничем не могу вам помочь, мистер Манро. Это явилось бы нарушением конфиденциальности отношений с клиентом.

— И вы не знаете никого, к кому бы я мог обратиться по этому поводу за советом? — упорствовал Манро.

Последовала долгая пауза, после которой де Кубертен сказал:

— Мы затребовали еще одно мнение со стороны, и, как бы мне ни хотелось раскрыть вам имя этого лица, это тоже стало бы нарушением политики нашего банка. Однако я могу сообщить, что этот господин Женеву еще не покинул.

— Всем встать! — призвал судебный пристав, когда часы пробили двенадцать раз и судья Каллаген снова вошел в зал суда.

Сара повернулась и послала Нику ободряющую улыбку.

Судья устроился на своем месте и сразу посмотрел вниз на адвоката: