Узник опала

Эвелин кивнула: «В следующий раз я дам вам дозу посильнее. Но не сразу. Если вы привыкнете к этому снотворному, оно перестанет действовать. Напомните мне через неделю, и я дам вам еще несколько кристаллов».

«Через неделю» означало ту среду, когда меня следовало «убрать с пути». Я поблагодарила Эвелин за ее доброту. Должно быть, она сочла меня дурой, если я так легко угодила в ловушку.

Пока все шло как по маслу, но мне было нужно принять еще одну меру предосторожности. Я знала, что церемония черной мессы следует ритуалу мессы обычной, и должна была с ним ознакомиться. Поэтому на следующей неделе я усердно посещала маленькую церковь в Сювлаке и боюсь, что у аббата Форьеля создалось впечатление, будто он вот-вот приобретет ценного новообращенного в лице американской девушки, обладающей миллионами. В действительности я наблюдала за каждым движением деревенского мальчика, выполнявшего обязанности служки. Эти движения было не так легко запомнить. Иногда они соответствовали движениям священника, а иногда были прямо противоположными, как у партнеров в танце. Как бы то ни было, к среде, после посещений церкви и репетиций в спальне, я почувствовала, что могу справиться с задачей. Во вторник утром прибыла посылка из Лидса, так что все было готово.

Подойдя к последней стадии своих приключений, Джойс Уиппл глубоко вздохнула и посмотрела на стол, где стояла бутылка воды «Эвиан». Она коснулась руки возлюбленного и попросила налить ей стакан.

– Если вас огорчают воспоминания о той ночи, мадемуазель, – сказал Ано, – вы не должны пересказывать их здесь. Ведь вам так или иначе придется поведать о них снова.

– Знаю, – кивнула она. – В суде. Признаюсь, меня пугает перспектива давать показания перед полным залом. Но если я сначала расскажу обо всем друзьям, это поможет мне перенести испытание.

Она выпила воду и продолжила рассказ.

Глава 28 Ночь со среды на четверг

– В среду после ленча на террасе я отвела Эвелин Девениш в сторону и напугала ее вопросом: «Сегодня на ночь, не так ли?»

Ее глаза расширились, а кровь отхлынула от лица.

«Что сегодня на ночь?» – заикаясь, спросила она и застыла в ожидании моего ответа. Я доставила себе удовольствие, затянув паузу.

«Что? – с удивленным видом повторила я. – О, неужели вы забыли? Не может быть!»

С каждой моей фразой Эвелин все сильнее утрачивала способность притворяться, пока ее лицо не превратилось в белую маску, на которой сверкала ненавистью пара глаз. Я даже подумала, глядя на нее: «Подходящая маскировка для меня!» Но в тот же миг я поняла, что поступаю неосторожно, и быстро сказала: «Вы обещали мне снотворное на ночь, миссис Девениш. Я с нетерпением ожидала этого дня».

Ее лицо снова порозовело.

«Ну конечно! Я совсем забыла! – воскликнула она. – Разумеется, я дам вам снотворное, Джойс. Но я хочу, чтобы вы кое-что сделали для меня взамен. О, сущий пустяк! Вам это покажется глупым. Возможно, так оно и есть. Но я довольно суеверна… – Эвелин осеклась, как будто сказала слишком много. – Я прошу вас одолжить мне какую-нибудь вещь, которую вы обычно носите, – например, этот браслет. – И она указала на золотой браслет у меня на запястье. – Я верну его вам завтра».

Несомненно, я выглядела удивленной. Я не понимала, зачем мой браслет может понадобиться даже самой суеверной особе. Ведь это не талисман, который приносит удачу, а самая обычная золотая безделушка с огненным опалом на застежке. Тем не менее я сняла браслет и протянула его ей.

«Пожалуйста, берите», – с улыбкой сказала я. Эвелин Девениш почти выхватила у меня браслет. Потом она тоже улыбнулась, но с тайной насмешкой, как будто я совершила величайшую глупость.

До чая я провела время в саду – на тот день у нас не было назначено никаких мероприятий, – а потом отправилась в одиночестве на прогулку, положив в сумочку лак, маленькую кисточку и пару плотных перчаток. Я поднялась на холм к маленькой калитке в высокой живой изгороди сада Мирандоля. Поблизости никого не было видно. Я надела перчатки и наложила лак на столбики калитки и щеколду. Потом я связала в узелок бутылку, кисточку и перчатки и засунула его поглубже в живую изгородь, где мосье Ано, наверное, уже отыскал его.

Ано ограничился кивком. Сейчас было не время даже для самых подходящих идиом. Слушатели Джойс ощущали странное напряжение. Каждый чувствовал себя свидетелем событий, о которых ему рассказывали. Каждый присутствовал в Шато-Сювлак, наблюдая за одинокой отважной девушкой и ее крестовым походом против сил тьмы и дрожа от волнения. Джойс сидела напротив, но казалось, будто стены уютного ресторана рухнули и они шагали рядом с ней, участвуя в ее смелом предприятии.

– Когда я одевалась к обеду, Эвелин Девениш постучала в дверь и вошла в мою комнату.

«Я принесла снотворное, – сказала она. – Здесь немного больше кристаллов, чем в прошлый раз. Но все равно это не такая уж большая доза. Так что примите все».