Узник страсти

– О нет, не начнет! – заверила ее миссис Скеффлинг. – «Что бы там ни было, – потом сказал он, – а меня это не касается, и совать нос в жизнь других людей вредно для бизнеса». Да и к тому же мистер Джек ему понравился. «Что бы он ни сделал, – сказал мистер Сопворти, – я уверен, он не бродяга и не грабитель. В этом я готов поклясться!» И я сказала ему, что это уж как пить дать, потому что мисс Нелл знает его как приличного человека и так мне и сказала. И тогда, – миссис Скеффлинг заговорщически понизила голос, – мистер Сопворти так строго на меня посмотрел и сказал, медленно так, что раз уж мистер Джек друг мисс Нелл, то никто не должен чесать о нем языком. Ведь все, кто желает ей добра, должны радоваться, когда такой славный и крепкий молодой человек, как мистер Джек, начинает за ней ухаживать. Все знают, как обстоят дела в поместье, и значит, у него есть свои причины на то, чтобы явиться сюда тайно. Но мне-то об этом ничего не известно, и я так и сказала мистеру Сопворти.

В ее последней фразе явственно слышался вопрос, и она с надеждой посмотрела на гостью. Мисс Дарворд, которой пришлось соображать очень быстро, поднялась, всем своим видом демонстрируя поспешность, и попросила почтенную вдову ни в коем случае не говорить, что все это рассказала ей она, мисс Дарворд.

– Я уж не знаю, что там подумал мистер Сопворти, и уж точно надеюсь, что распространять подобную ерунду он не станет! И имейте в виду, миссис Скеффлинг! Я вам ничего не говорила и умоляю вас никому ничего не рассказывать!

– Нет, нет! – заверила ее миссис Скеффлинг, возбужденно блестя глазами. – Никому ни слова, мисс Дарворд, мэм!

Убедившись в том, что теперь никто из членов этой маленькой общины, испытывающих самое искреннее расположение к внучке сквайра, не увидит ничего необычного в присутствии в ее двуколке нового привратника, и нисколько не заботясь о последствиях этого разговора, мисс Дарворд попрощалась с самой выдающейся сплетницей Кроуфорда. Выйдя из сторожки, мисс Дарворд застала Джона за оживленной беседой с местным посыльным и из донесшихся до ее слуха обрывков диалога сделала вывод, что он на пути к успеху в освоении просторечия. Как только посыльный проехал через ворота, она сообщила ему, что он должен стыдиться своей речи. Совершенно справедливо расценив упрек дамы как чистую формальность, Джон расплылся в широкой улыбке. При этом глаза капитана так весело заблестели, что если в душе преданной няни и оставались какие-то сомнения на его счет, то теперь они окончательно улетучились. Затем она поспешила посвятить молодого человека в подробности тех фактов его биографии, которые произвело на свет ее богатое воображение, напомнив о необходимости вбить их в голову Бена.

– Непременно, – пообещал он, заключая ее в объятия и целуя в пухлую щеку. – Вы удивительная женщина, Роуз!

– Да ну вас, мистер Джек! – воскликнула она, краснея и снова демонстрируя ямочки на щеках. – Ведете себя как знатный господин и еще хотите убедить всех в том, что вы кузен Брина! Приберегите свои поцелуи для тех, кому они нужны!

– Я с такими не знаком, – горестно сообщил ей он.

– Ну, знаете, меня вам в этом не убедить! – с ехидцей отозвалась Роуз. – Главное, не забудьте все, что я вам рассказала!

– Не забуду. Кстати, как зовут моего отца?

– О боже! Я не в состоянии все за вас придумать!

– Так вы ничего об этом не сказали? Значит, я сохраню свое собственное имя. Я уверен, в Англии больше Стейплов, чем могу себе представить. Но вот что хотел бы знать! Каким образом я мог бы стать полезен вашей госпоже?

Ямочки исчезли, и губы женщины непроизвольно сжались в жесткую линию. Целую минуту она стояла молча, сосредоточенно глядя на стойку ворот. Внезапно подняла глаза, всматриваясь в его лицо.

– Вы действительно хотите ей помочь? – спросила она.

– Еще никогда в жизни я не хотел чего-то так сильно.

Он произнес это совершенно спокойно, но Роуз уловила искренние нотки в его низком голосе и лениво растянутой фразе. Ее губы задрожали, и она быстро моргнула.