Узник вещего сна (СИ)

Они быстро бежали по улицам города, гремя доспехами и оружием. Хьюго рыдал и уже хриплым голосом кричал в сторону полыхавшей Месалины. Он думал об отце, который сейчас был там, об Ульдуре, о несчастной тетушке Эльзе, которая заживо сгорела, так и не успев ничего понять. Все самое светлое и лучшее, что было в этом месте нещадно сгорало. А его с Тоденом неизвестно куда уносили подозрительные суровые хельмгольдцы.

Все-таки сбылся сон Хьюго. Вещий сон. Но было слишком поздно, чтобы успеть кого-то спасти. Тем не менее, парень был единственным человеком, который знал о грядущей беде больше всех и ничего не сделал. Глотая соленые слезы, Хьюго ненавидел себя.

Глава III

— Не отставайте!

Хельмгольдцы шли быстро. Хьюго и Тоден едва поспевали за воинами. Приходилось продираться сквозь густые чащобы. Ветки то и дело хлестали по лицу, оставляя ссадины. Лишившись всего, имея на себе только рубаху да штаны, Хьюго подобно нищему скитальцу плелся позади. Как мог он шагал за воинами, которые вели его и Тодена неизвестно куда, а в голове бушевал ураган.

Меж тем северяне не сбавляли темпа. Они проворно обходили препятствия: поваленные деревья, коряги, ямы. Первым шагал хельмгольдец в изумрудном плаще с капюшоном, которого соратники звали Якубом Гонзулом. За ним следовал коренастый и на вид добродушный воин по имени Гестунблинд. Облаченный в темно-синий плащ, этот человек был навьючен словно мул. Третьим следовал тот самый, злой черноволосый невежа, которого свои называли просто Мрак. Сжимая длинное копье, он раздраженно косился на бедных юношей и постоянно жаловался Якубу Гонзулу, что они не поспевают. Очевидно, Мрак был недоволен тем, что Якуб обременил их отряд лишними ртами, от которых нет никакой пользы в дороге. Временами он открыто предлагал своим соратникам оставить мальчишек и идти дальше самим. Но вождь просто молчал. Всего этого было достаточно, чтобы сердце Хьюго бешено колотилось. Парень все больше начинал бояться этих людей. В голове то и дело возникали вопросы. Куда эти дикари их тащат? Какую цель они преследуют? Что забыли северяне в чужих землях?

Они уходили на юго-восток вдоль быстротечной реки Унна. Хьюго слышал, как волны разбиваются о береговые булыжники. Эта река помнила великие времена, когда вода красилась алым и уносила тела погибших воинов в Южное море. На другом берегу этой реки южнее Месалины находился славный город с забавным названием Шиповник. Хьюго мечтал там побывать. Ходила молва, что это чуть ли не первый город Церкоземья, который славился своими неприступными стенами, великими храмами и таинственными катакомбами. Однажды отец пообещал, что свозит туда Хьюго. Но где теперь его отец?

Хьюго вспомнил сутулого родителя с пепельного цвета усами и бородой. Вечно уставшее лицо, но всегда серьезное и сосредоточенное. Он был строг с Хьюго. А после смерти матери даже груб. Но парень прекрасно видел, что поведение отца было напускным. Через злость и строгость он пытался спрятать свои слезы по любимой жене. Ведь глубоко в душе Ян любил свою семью, и юноша чувствовал его любовь. Когда они сидели в бакалейной лавке отец рассказывал Хьюго о растениях, травах и специях; говорил на каких склонах стоит искать тимьян, и как не спутать его с шалфеем; рассказывал о тонкостях травяных настоек, например, сколько нужно унций для правильной заварки.

Слезы невольно скатились по щекам.

— Ну хватит! — воскликнул Хьюго и остановился.

Воины замерли и повернулись к юноше. Они стояли посреди лесной прогалины. Звездное небо чернело над головой.

Якуб Гонзул вопросительно взглянул на Хьюго.

— Куда вы нас ведете? — спросил юноша охрипшим голосом.

— Тебе спасли жизнь, парень, — холодным тоном произнес Мрак. — Может проявишь немного благодарности.

— Вы не понимаете! — вмешался Тоден. Он был тоже разгорячен. — У нас там родители. У Хьюго отец, а у меня мать!

— Мало вероятно, что они выжили, — сухо ответил Мрак.

— Тихо, — перебил его Якуб и встал перед юношами упершись руками в мясистые бока.

— Я понимаю. У вас много вопросов к нам, а также горечь от потери семьи и дома. Вернуть вам родных не в моих силах, но я могу ответить на ваши вопросы. Однако, сперва мы найдем место для привала и разведем костер.

С этими словами Якуб Гонзул развернулся и решительным шагом продолжил путь.

Место нашли у большого старого дуба, ствол которого был настолько широким, что как минимум два Якуба Гонзула могли за ним полностью спрятаться. Все расселись вокруг костра: кто на пень, кто на завалинку. Глядя на пляшущие языки пламени, Хьюго не мог не думать о горящей Месалине.

— Хоть вы и не поймете, но сейчас не время для скорби, — произнес Якуб Гонзул, сидя на сухом поваленном дереве. Могучими плечами он уперся о старый дуб. Пламя освещало часть его грубого лица. Пышная борода и седина смягчали суровый облик воина.

— Почему вы такие жестокие? — возвел руки к небу Тоден.