Узник вещего сна (СИ)

Хьюго пристально смотрел на наставника. При этом его глаз принял форму блюдца и был неподвижен. Прозвучавшее имя матери окутывало сознание и въедалось во все мысли, словно горький табак в одежду. Затем вновь всплыл перед глазами светлый образ матери. Черноволосая молодая женщина с приятной улыбкой на лице, которая целовала в лоб маленького Хьюго, когда тот вставал с кровати. Тогда он был еще совсем маленьким, но таким счастливым.

— Рассказывай, Ульдур.

— Полвека назад я был в провинции Хьюго. Будучи обычным исследователем при императорском дворе, я заканчивал свой труд о географических особенностях северных земель. Мой юный и ветреный разум был погружен в труды и мещанские развлечения. Находясь в столице Остветсийкой империи, я не обращал внимания на склоки между высшей аристократии и императором. А меж тем котел противоречий закипал. Однажды утром я проснулся в своем доме на императорской площади и увидел в окно, как черные гвардейцы Таулерана III расправляются с местным ополчением. Затем вспыхнул пожар. Многих мирных горожан убивали на месте. Это был настоящий хаос. Кровавая бойня. Затем я увидел, как зарубили на площади моих наставников. Собрав вещи, я бросился к городским воротам, понимая, что меня ждет такая же расправа. Но боги были милостивы ко мне в тот день. Остановившись в одном из переулков, чтобы отдышаться я встретил женщину. В руках она держала младенца. Эта женщина попросила меня взять дитя и спасти. Ее звали Лаура. Она рассказала, что ее насильно привели к императору как невольницу. Спустя время и появилась Оливия — твоя мать. Но Таулеран III не желал, чтобы кто-то узнал о незаконном ребенке и собирался расправиться с Лаурой и дочкой. Я обещал твоей бабушке, что позабочусь об Оливии. К счастью, мне удалось покинуть провинцию Хьюго. Я обосновался в Месалине и отдал твою мать одной семье и постоянно заботился о ней. Когда Оливия выросла и стала красивой девушкой я рассказал ей эту историю. А потом появился ты, Хьюго. Она собиралась тебе рассказать, когда придет время, но здоровье подвело. Оливия слишком рано умерла. Наверное, поэтому она назвала тебя так. Хотела, чтобы ты знал кто ты на самом деле.

Ульдур замолчал и опустил голову. Нелегко дался ему этот рассказ. От тяжких воспоминаний и переживаний старик начал гладить костлявые колени. Хьюго же в лице никак не поменялся. Разве что стал более задумчивым.

— Выходит, я внук последнего императора Оствестийской империи? — спросил парень, словно это была обыденная новость.

— Незаконный, — поправил Ульдур, сильно удивляясь тому, как спокойно принял эту историю Хьюго.

— А законных наследников, насколько я помню, у Таулерана III не было.

— Именно, — подтвердил наставник. — Но Хьюго, не ввязывайся в это…

Парень усмехнулся.

— Мне плевать на наследственные дрязги. К тому же это все чепуха в сравнении с тем, что грозит нашему миру.

— О чем ты говоришь?

Хьюго достал из кармана три имперские марки и поднес ладонь к глазам старика. Выражение лица Ульдура сильно изменилось. Путешественник нахмурил лоб и смотрел на черные монеты недоверчивым взглядом. Словно его заставляли принять яд.

— Эти монеты я нашел в разных местах Церкоземья, — объяснял Хьюго. — Одну я случайно обнаружил под прилавком трактира тетушки Эльзы в ту ночь, когда буаги сожгли Месалину. Другая была в деревне Злыполь. Там завелся злой дух паморок. А последняя была в Шиповнике. Городской мертвец бродил по ночным улочкам и убивал девушек. И все это происходит не только в Церкоземье. Какой-то человек разбрасывает деньги из имперской казны по всей Оствестии, тем самым впуская чудовищ в мир людей.

— Да, — выдохнул Ульдур. — Это и вправду монеты Оствестийской империи. Приказом Таулерана они изымались в последние месяцы жизни империи. Тогда же и была запечатана казна. Но Хьюго…Как же ты…

Слезы сковали горло Ульдура. Старик не смог договорить.

— Все в порядке Ульдур, — успокаивал старика Хьюго. — Мне всегда помогали друзья в поисках этих монет. И сейчас… У меня есть друг. Но это безумие так просто не закончится. Сны вели меня по следам этого человека, но всегда чего-то не хватало, чтобы его поймать. А сейчас сны привели меня к тебе.

— Помнишь я говорил тебе, что в этом мире есть нечто необъяснимое для простой науки? — Ульдур поднял свои серые глаза. — Магия Древних богов никогда не покидала наш мир. Даже когда сами боги ушли. Твои сны — это зеркало богов в руках человека. Загляни в него убийца или злодей, то он увидит убийцу или злодея. Но если в него смотрит добрый человек, он увидит там доброго человека. Не важно дар это или проклятие — важно, кто им владеет.

— Мне кажется, что я смирился со своим недугом, — устало произнес Хьюго. — Я лишь хочу поймать того, кто разрушил мой дом, убил моих родных и друзей. Не думаю, что я хороший человек, Ульдур.

— Если охотник убивает волка, чтобы спасти домашний скот, это не делает охотника плохим человеком.

— Пошли со мной, Ульдур.

Старик печально покачал головой, свесив седые пряди к земле.