Узница гаргульи

Жажду вновь испытать это больше, чем ощущение ветра, окутывающего меня в полете. Именно поэтому ни за что нельзя допустить, чтобы она поняла, как сильно я этого хочу. Грейс – настоящая хищница. Она хочет сбежать и если поймет, какую власть имеет надо мной, без колебания этим воспользуется. Что будет дальше, предсказать нельзя, поэтому нельзя этого допускать.

– Раздвинь бедра.

Грейс сжимает меня крепче.

– Думала, ты хотел трахнуть меня.

– В следующий раз. – Если она сейчас окажется в моей постели, сомневаюсь, что мы сможем себя контролировать. Возможно, глупо об этом беспокоиться, ведь пока мы всего лишь поцеловались, но между нами витает дикая, неуправляемая энергия. Кажется, что мы в одном шаге от взрыва.

Я сдержу данное ей слово, даже если она не намерена оказать ответную любезность.

– Раздвинь ноги, Грейс. Дай мне свою киску.

Кладу ее на кровать. Розовый цвет ее энергии создает вокруг нас яркий поток, который почти слепит глаза. Она держит меня в плену своего взгляда, и я не могу даже пошевелиться, пока она медленно разводит бедра, а потом закидывает ноги мне на плечи.

Ее киска красива, как и она сама. Прелестная, розовая и блестящая от желания.

– Хочешь, чтобы я сыграла в твою извращенную игру, Брэм? – Грейс говорит почти грубо. – Тогда заставь кончить так сильно, чтобы мне не терпелось снова почувствовать твои руки и губы. Сделай это, пока я не передумала.

В другом мире и другой жизни я бы попытался сбавить темп и разбавить грубость нежностью. Но мы не в другом мире, мы здесь. У меня есть только одна жизнь, какой бы паршивой ни была.

Я подчиняюсь приказу Грейс. Провожу языком по ее половым губам. На вкус она еще лучше, чем на вид, и тихий звук, что она издает, кажется таким чуждым для этой женщины. Не могу справиться с непреодолимым желанием продолжать. Если сумею вынудить ее расслабиться, то, возможно, сам что-то от этого выиграю.

Но я никогда раньше не занимался любовью с людьми и отчетливо осознаю нашу разницу в размерах и силе. Грейс кажется такой властной, когда направляет мой рот к своему клитору, но на самом деле я мог бы раздавить ее одним движением. В каком-то смысле очень хорошо, что она сейчас главная. Мне нужно лишь сдерживать себя и следовать указаниям.

– Ты сдерживаешься, – как будто подслушав мои мысли, говорит она. Ее голос звучит странно, с придыханием, но от этого замечания у меня напрягается спина. Поднимаю голову, чтобы видеть ее лицо. Она хмурит брови. – Все же передумал?

Я бы рассмеялся, если бы хватило духу. Передумал? Нет, я изо всех сил стараюсь контролировать себя и шевелить только губами и языком. Не спешить, не набрасываться на нее, как бы мне ни хотелось. Не выяснять, примет ли ее вагина мой член так же легко, как и язык. Безрассудство. Какое же безрассудство.

– Нет, – с трудом произношу я. – Не передумал.

Она все смотрит на меня, будто не вполне верит.

– Может, нам стоит…

– Если ты не забыла, я привел тебя сюда именно с этой целью. Я не передумал, Грейс. – От желания голос звучит грубо, хотя это слабое оправдание моим следующим словам: – Но я в два раза больше тебя, у меня когти, крылья и клыки. Я за считанные секунды мог бы убить тебя полудюжиной разных способов. Так что уж прости, черт возьми, что пытаюсь позаботиться о том, чтобы ты не пострадала в процессе. – На кой черт я это сказал? Веду себя совсем как монстр, которым она меня и считает. Ни один нормальный человек не стал бы напоминать окружающим о том, что может им навредить, даже если это правда. Но я ведь не человек? Загнал ее в угол, а теперь веду себя как мудак.

Грейс не требует, чтобы я ее отпустил. Не посылает куда подальше. Только смотрит на меня с тем же странным выражением лица. Как будто я головоломка, которую она еще не разгадала.

– Ты не причинишь мне вреда. – Она говорит так уверенно, что я почти верю ей.

Не могу себе этого позволить. Объясняясь, придется признаться в том, в чем не хотелось бы, но мне нужно, чтобы она понимала всю серьезность ситуации, в которой мы оказались.

– Намеренно не причиню. Но у меня… уже довольно давно никого не было. С кем-то из моего мира мне было бы легче, а вы, люди, такие хрупкие.

Грейс расплывается в улыбке, и мой член дергается в ответ.

– Теперь тебя очень трудно ненавидеть.

– А обязательно меня ненавидеть?

– Да. – Она смотрит куда-то позади меня. – Если так боишься причинить мне вред, пока мы с тобой немного пошалим, я могу просто связать тебя. Что скажешь?

Идея ужасная. Грейс уже доказала, что ей нельзя доверять, и оказаться перед ней в беспомощном состоянии – большая ошибка. Она вполне может связать меня и сбежать. Но, как полный дурак, вдруг отвечаю:

– Согласен.

И вот мы уже на прохладном каменном полу ванной, Грейс связывает мне руки за спиной полоской ткани, оторванной от простыни. Причем делает это с умом: следит, чтобы крылья оказались зафиксированы руками, прежде чем связать запястья. В некотором смысле я беспомощен, но при необходимости смогу легко освободиться.

А потом она толкает меня на спину.