Узоры отношений. Часть 1

– Мне кажется, что вы очень гармонично смотритесь вместе. Костюмы просто великолепные. – Сказала принцесса Натали. – И лошади вам под стать. Идеальная пара.

Ванесса опять вздохнула про себя. "Да, Агнесс и Филипп вместе смотрятся великолепно. Что ж, надо привыкнуть к этому, пока не поздно. А что же я? Что я чувствую внутри себя, кроме досады? Ревную…? Нет! …Обидно? Да. Уступлю…? Придется. Вон, с каким обожанием Филипп смотрит на Агнесс! На меня он так никогда не смотрел. Только как на друга, всего лишь как на друга. Больно!.. Но факт. Надо успокоиться и все обдумать. Если принять неверное решение, можно потерять любимую подругу и старого друга. Что мне дороже? Мой статус или мои отношения и чувства? Надо научиться держать удар. Главное не показать вида, что меня это так задевает! (не зря кольцо мне не подошло – ха-ха-ха). Надо что-то сказать, а то пауза затянулась"…

– Да, костюмы гармонируют. Совсем не ожидала. Видимо, это и есть мой стиль. Сразу видно. Зато они вам очень идут. После прогулки скажете, что в них неудобного, что бы я знала на будущее. И еще, Агнесс, будь, пожалуйста, осторожна, мне кажется, что твой конь очень нервный, вон как он косит глазом и стрижет ушами. Я бы на такого ни за что не села.

– Ты просто трусишка, всегда боялась лошадей! Я же ежедневно на них выезжаю посмотреть, как идут дела на фермах и в хозяйстве. Без лошади я бы и половины дел не успела. – Рассмеялась Агнесс.

Филипп и Агнесс отправились на прогулку. Ванесса посмотрела им в след так, как будто прощалась с беззаботным "Вчера" и шагала в неопределенное "Завтра".

Филипп был счастлив, душа его пела, и сам он разливался соловьем. Агнесс сначала чувствовала себя не в своей тарелке, но постепенно поддалась обаянию спутника и прониклась его настроением. День подходил к концу, они объехали фермы, перекусили жареным мясом с молодым вином и неспешно ехали свежескошенным лугом по краю небольшого оврага. Местность была очень живописной, небольшие стожки сена светились всеми цветами зеленого, золотого с вкраплениями малинового и синего цветов, а запах скошенной травы кружил голову. По дну овражка журчал ручей. Они искали пологий спуск к ручью, чтобы напоить коней, как вдруг из куста, росшего на берегу оврага выскочил кабан. Он кинулся под ноги лошадям. Кони встали на дыбы, а скакун под Агнесс оступился и съехал одной ногой с откоса. Агнесс не удержалась и свалилась с лошади в овраг. При этом она сильно ударилась о землю и потеряла сознание. Филипп успокоил своего коня и спрыгнул в овраг. Кабан с громким визгом убегал в поле. Все это заняло не больше минуты. Филипп подхватил Агнесс на руки и в несколько прыжков выбрался из оврага. Посмотрел вокруг, и не обнаружив ничего лучше, бережно опустил ее на стожок. Агнесс была без сознания. Филипп расстегнул тугой жакет, чтобы освободить дыхание девушки и приник ухом к груди. Сердце стучало, как положено, он с облегчением вздохнул. Потом он стал осматривать Агнесс: нет ли серьезных ран и ушибов. Штанина на правой ноге чуть выше колена окрашивалась кровью, пятно растекалось и расширялось на глазах. Филипп стянул сапоги с Агнесс и стал аккуратно стягивать штаны. Агнесс открыла глаза и стала сопротивляться, но увидев кровь, откинулась на спину. Филипп снял свою батистовую рубашку и разорвал на полосы, сделал жгут и перетянул ногу выше раны. При падении с лошади Агнесс поранила ногу о сломанную ветку. Та значительно и довольно глубоко пропорола нежную кожу ноги, не порвав ткани штанов. Потом Филипп отыскал крупные листья подорожника и весьма профессионально перебинтовал рану.

– Надо немного полежать не шевелясь – сказал он – кровь свернется и перестанет вытекать. Я сниму жгут. А подорожник успокоит боль.

– Откуда Вы все это знаете?– спросила Агнесс- Спасибо, мой спаситель. – Она слабо улыбнулась.

– Как Вы себя чувствуете? Голова не кружится? – Филипп наклонился к Агнесс – Количество ран и ожогов, вылеченных мной при помощи подорожника, не поддается пересчету. Так что, думаю, он должен Вам помочь.

В этот момент он увидел, что от страха и второпях почти совсем раздел Агнесс. Она лежала среди скошенного сена практически голая за исключением некоторых мелких предметов одежды. Руками она пыталась прикрыть грудь. Филипп взял свою куртку с намерением укрыть девушку, но залюбовался ею, отложил куртку в сторону и склонился еще ниже. Кожа Агнесс была белой как алебастр и на ощупь нежной как бархат, возле ключицы тревожно пульсировала, голубея венка. Филипп нежно коснулся губами этой венки и посмотрел в глаза Агнесс:

– Умоляю – прошептал он – иначе я погибну.