Узоры Силы

Он огляделся, ища пластину контроля. Она оказалась справа: мерцающий металлический восьмиугольник вспыхнул на стене. Он махнул над ним рукой, и дверь со вздохом скользнула назад.

Он так и ахнул при виде красоты комнаты за дверью. Она была большой, изящной, выдержанной в том же сине-сером оттенке, как и спальня. Её украшали картины и скульптуры. Стена, лицом к которой он стоял, была изгибающейся транспаристальной панелью, открывающей город во всём его блеске. Город.

Он вспомнил название. Имперский Центр. Он в Имперском Центре. Он всё еще понятия не имел, кто же он, кроме имени, но если он так высоко, в здании, окна которого выходят на мерцающие шпили, мягкие белые облака и золотое небо, он должен быть кем-то важным.

Лёгкое дуновение — и дверь справа открылась. В дверь вошёл человек; высокий, худой, лысый человек с бледным лицом, покрытым шрамами. Каджин задержал дыхание, как от удара. Он знал этого человека, но не мог вспомнить, откуда он его знал.

Человек на секунду заколебался в дверном проеме, словно озадаченный видом Каджа, затем улыбнулся.

— Ты проснулся. Я рад.

— Я… я долго спал?

— Боюсь, что так. Больше суток. Мы переживали за тебя.

— Почему? Что со мной случилось? Я не помню.

Глаза человека были печальны.

— Это, вероятно, к лучшему. У тебя было настоящее испытание.

Каджин сглотнул.

— Какое испытание? Что со мной случилось?

— Джедаи пытались захватить тебя. Им это почти удалось. Они забрали тебя в подполье, когда мы догнали их.

Тьма. Метание взад-вперед в темноте, стены сходятся. Женщина. Зеленокожая тви'лека. «Нет, ты не сможешь», — сказала она. Она помешала ему сделать… что-то.

Он потёр виски.

— Там была женщина. Тви'лека.

Глаза человека были холодны.

— Да. Она была одной из них. Джедай. Разве ты не помнишь?

— Я… Я же сказал вам… я ничего не помню.

Метание, просвет. Желание что-то сделать — что же?

«Я кажусь тебе разгневанной, да?» Так она спросила его. Почему она спросила его об этом?

Вот теперь он был разгневан. Разбит.

Человек в дверном проеме протянул руки в жесте умиротворения.

— Пожалуйста, Каджин. Не расстраивайся. Джедаи одурманили тебя наркотиками. Возвращение твоей памяти может занять время.

— Кто вы?

Бледный пристальный взгляд замерцал, как будто разочарованно.

— Я — Пробус Тесла. Твой учитель.

— Мой учитель. — У него был учитель, смутно помнил он. Нежный голос, побуждающий его, поощряющий. Мягкое прикосновение другого ума…

Нет эмоций; есть покой.

В памяти не появилось никакого лица. Он пристально глядел на лысого мужчину.

— Тогда кто я?

Улыбка вернулась, теплая и утешительная.

— Ты, Каджин, — один из самых многообещающих посвященных инквизиции. Именно поэтому джедаи так стремились захватить тебя.

Инквизиция.

Рябь переливающихся одежд. Вспышка темно-красного светового меча.

— Ситх, — произнёс мальчик. — Я — ситх.

Улыбка его учителя расширилась.

— Хорошо. Ты действительно помнишь.

ГЛАВА 25

Инквизитор вышел на воздушной линии, которая заканчивалась на площади перед Имперским Бюро безопасности, и зашагал по ней со спокойной уверенностью. Проходящий мимо персонал склонял головы из уважения к его очевидной должности и шел дальше. Не один из них не поднял глаз, чтобы попытаться разглядеть его лицо в тенях капюшона. Очевидно, даже имперские сотрудники настолько боялись инквизиторов, что отводили глаза.

Это был плюс.

У Джакса было две цели — посмотреть, как хорошо работает его маскировка без угрозы чьей-то жизни, и посмотреть, позволит ли ему близкое расстояние ощутить Каджа.

Ларант он ощущал без проблем, хотя природа её контакта была тревожащей противоположностью. Это был взрыв смешанных непокорности и боли, потрясший его до глубины души. Он подозревал, что её спровоцировали на краткий контакт; её похититель хотел, чтобы он знал, где она.

Она была там. В том обсидиановом монолите по ту сторону золотистой площади. Джакс видел свое собственное отражение перед зданием, когда пересекал площадь — или, скорее, он видел отражение высокого, стройного инквизитора, двигающегося с подобным облаку изяществом; один среди нескольких проходивших то туда, то сюда.

Он смотрел, как двое из них — одежды развеваются вокруг них, придавая им вид темно-красных призраков, — вошли в широкий дверной проем ИББ. Бюро стало домом далеко от дома для их ордена — офисы инквизиции были здесь, но сам орден был сосредоточен в храме в нескольких километрах отсюда.

Эти два инквизитора, за которыми он наблюдал, вошли в здание без какой-либо проверки безопасности. Джакс замедлил шаг. Неужели вот так легко? Он подумал о Ларант — о том безумном взрыве боли и отчаяния, который он почувствовал через Силу — и его охватило желание войти прямо в те двери, найти её и забрать оттуда — немедленно. Знание, что она там, что её пытают, достаточно жестоко, чтобы сломить самую железную волю, даже на мгновение, само по себе было мучительным.

Он охватил место усиками Силы. Он нашел Ларант среди странного, мертвого эха от таозиновых амулетов, которые носили примерно дюжина инквизиторов. Это было запутанное присутствие, его нити петляли и путались, но оно было там. Она была там.