Узурпатор ниоткуда

Надеяться на это не пришлось. Еще один БТР мы увидели на «ратушной площади» перед зданием, которое Жоам то и дело называл «дворцом». Алварес здорово льстил этому сооружению. Довольно крепкое трехэтажное здание больше походило на общагу где-нибудь в Мухосранске, но развевающийся над крышей флаг явно указывал, что здесь находится местная власть. Сама ратуша была обнесена высоким металлическим частоколом, у ворот торчали два типа в камуфляже, на вид ничем не слабее Балтазара, и такие же гориллы стояли на часах по обе стороны от подъезда ратуши. Два зенитных орудия наверняка были исправными и готовыми к неожиданным событиям. Рядом с бронетранспортером стояла еще одна машина, изначально задуманная как военная, но выполненная в виде представительской.

— «Хаммер», — сказал я Балтазару, — показывая на внедорожник. — В Штатах на таких кто ездит?

— В Далласе — банкиры. В Нью-Йорке — продюсеры. А в Мексике — местные гангстеры, — ответил да Силва. И, похоже, шутя.

— Я серьезно, — сказал я.

— И еще адвокаты, — добавил Балтазар. Я не стал больше приставать к человеку с глупыми вопросами и заметил:

— Но здесь такая машина может принадлежать только одному человеку.

— Мэру? Резонно. Только вот этот флаг, — Балтазар показал пальцем, — мне неизвестен. А я думал, что знаю об этих местах все.

— Не ангольский?

— Нет. Наверное, местный мэр мнит себя императором.

Флаг был трехцветный: зеленая и черная горизонтальные полосы, на их фоне — белая многолучевая звезда.

Пока я вспоминал цвета штандарта Анголы (сверху — красный, снизу — черный, а на их фоне — местный аналог серпа и молота), к нам подошел антрацитового цвета мужик в камуфляже и малиновом берете, который потребовал убираться вон от президентского дворца, где нечего делать праздношатающимся бездельникам.

Чтобы не обострять обстановку, мы покинули площадь и прошли на зады «дворца». Там обнаружился еще один БТР, а чуть далее — несколько зданий казарменного вида и парк, в котором крепкие парни в камуфляже играли в футбол.

— Похоже, тут вполне приличный гарнизон, — заметил я.

— Непонятно только, за чей счет все это содержится, — проворчал Балтазар, глядя на нищую и несомненно тяжело больную старуху, сидящую на обочине дороги в пыли с протянутой рукой. Прежде чем да Силва успел меня остановить, я бросил бабке долларовую бумажку. Старая негритянка проворно схватила ее и выкрикнула пару слов на португальском, правда, нисколько не напоминающих «убригаду, сеньор».

— Что она сказала? — спросил я.

— «Поганый богач», — вот что она сказала, — усмехнулся бывший адвокат. — Если она кому-нибудь сообщит, что ты швыряешься банкнотами, за тобой поскачет все население Рузданы, и у нас появятся большие проблемы.

К счастью, старуха осталась сидеть на прежнем месте. Чуть в стороне от казарм стояло громадное развесистое дерево, каких я в жизни не видел, а к его необхватному стволу был гвоздями, варварски, прибит стенд. На стенде висела газета на португальском языке, но наплыва читателей что-то не видно.

— Прочти что-нибудь, — попросил я да Силву.

«Тайсон» стал переводить вслух:

— Газета называется «Наблюдатель свободной Контвигии». Вот что пишут: «Педру Батишта, великий президент нашего независимого государства, потребовал от мировой общественности ускорить процесс интеграции свободной Контвигии в мировое сообщество. Сеньор Батишта заявил, что Контвигия готова присоединиться к ряду мировых и континентальных организаций, соблюдая принципы отказа от членства в военных блоках и отказа от участия в вооруженных конфликтах. «Наша мирная страна, — заявил президент в интервью газете, — никогда не станет пособником международного терроризма или других сил, чья деятельность направлена на дестабилизацию обстановки в странах мира…» Дальше читать?

— Не надо. Давай из другой статьи. Может, там поинтереснее есть?