Узурпатор (СИ)

Да и вообще, много чего “поговаривали”. При дворе всегда находилось достаточно субъектов, не способных применить свои мозги для чего-то более сложного, чем пустые разговоры. Тем не менее, после рождения сына у королевы очень долго не было детей: первые лет пять она об этом даже не задумывалась, потом начала беспокоится, а к сорока годам это беспокойство переросло в отчаяние. Рождение принцессы стало поистине даром Судьбы – только королевский консорт не дожил до него, скончавшись за полгода до появления долгожданной дочери. А королева прожила всего на год дольше, хоть и была гораздо моложе супруга.

Все это ничего бы не значило, но теперь, когда принц продемонстрировал свою волчью хватку, пошли неизбежные разговоры. Как-то сразу бросилось в глаза, что за последние десять лет погибли практически все женщины, связанные даже самым отдаленным родством с королевской семьей. Поодиночке эти смерти выглядели вполне естественными и ни у кого не вызывали подозрений, теперь же сквозняк слухов сложил их в единую цепочку.

- Есть у всей этой болтовни основание, или нет – не важно. Совет предпочел бы видеть на троне принцессу. А простонародье верит в легенду, благословляющую именно КОРОЛЕВ, так что это устроило бы всех.

- Кроме принца.

- Он заявляет, что не претендует на трон, но собирается взять на себя роль регента. Можно ли этому верить, мне не интересно.

- Зарезервировали роль для себя, господин министр? Вас, безусловно, не волнует ни пророчество, ни слухи вокруг всех этих несчастных случаев, ни то, что принц – темный маг. Только то, что он способен перекрыть кислород Совету Министров, если вообще не разогнать ваш крысятник. Народу, прямо говоря, нет особого дела, на кого пахать – вы это не хуже меня знаете. О себе могу сказать то же самое, мне БЕЗРАЗЛИЧНО, кто будет на троне.

- Совет мог бы отблагодарить вас за помощь, если вы понимаете.

Казначею Мидасу действительно было все равно. Связываться с принцем чревато. С Советом, все еще имеющим обширное влияние – тем более. И ставить, вероятнее всего, придется на министров – если действительно не удастся остаться в стороне.

- Я подумаю, чем мог бы вам помочь, – уклончиво ответил он.

Дремлющая на ветке змея проводила казначея, задержавшегося чуть дольше министра, неподвижным взглядом, в котором неожиданно мелькнула откровенная насмешка.

“Идиоты!”

========== ГЛАВА ПЕРВАЯ. Элион. Сейчас ==========

Убегать некуда, драться и воевать – пробовали, наши силы расстреливаются еще на дальних подходах… Остается, похоже, одно: дружить. А еще лучше – любить. Любовь – это давно проверенная защита от опасных близких. Да, средство это дорогое. А что делать? Вот и вынуждены близкие люди любить друг друга, чтобы не съесть враг врага раньше времени.

В Меридиан пришла весна. Не совсем такая, к какой Элион привыкла на земле, но настоящая, единая, наверное, для всех миров весна. Немного не хватало чириканья птиц, которых здесь не водилось, но солнце так же ярко играло в лужах, еще не успевших сойти после сезона затяжных холодных дождей, а прохладный ветерок распушал и без того взъерошенные волосы девочки. Даже запах весны был тот же, хоть к нему и не примешивались привычные веяния моря и неизбежного в городе бензина. Для весны эти детали были не особенно то и важны.

- Убери эту глупую улыбку с лица, сестренка.

Элион пожала плечами и отвернулась от окна. Может, и так. Спорить не хотелось, только настроение испортишь. Встретившись с ней взглядом, Фобос устало вздохнул и отложил книгу, которую не то пытался читать, не то делал вид, что читает.

- Ненавижу весну…

- Ничего другого я от тебя, в принципе, и не ждала.

Девочка успела привыкнуть к тому, что настроение брата измеряется по шкале ” паршивое (обычное нормальное его состояние) – сильно паршивое (если кто-то или что-то служит поводом для недовольства, причем даже Седрику не всегда удается предугадать, что в этот раз послужит раздражителем) – архипаршивое – тотальное человеконенавистничество”. С последней стадией, к счастью, ей пришлось столкнуться только один раз, но, надо сказать, хватило! Привыкнуть и никак на это не реагировать, во всяком случае, пока отметка в пределах допустимых норм. В своем роде это было справедливо: ей пришлось смиряться с весьма специфичным характером брата, а ему – с самим фактом существования сестренки – и с ходу не скажешь, кому пришлось труднее!

На этот раз предметом неприязни князя стали ветер и запах расцветающей сирени, даже из раскинувшегося в низине города долетающий до замка на северном холме. Причем, если на вопрос, чем ему не угодила сирень, Фобос просто прикидывался глухим, то ветер он не любил по причине прозаической: волосы путались, а расчесать их потом было… удавиться проще! На этих же волосах…

Элион с ногами залезла в кожаное кресло напротив того, где сидел князь, и, сложив руки на коленях, уперлась в них подбородком.