Узы крови

— Мадмуазель, — негромко произнес я, слегка склонившись к ее уху. — Позволите ли вы задать вам один вопрос, который мучает меня последний час?

Аурелия де Марбо слегка вздрогнула от неожиданности, но с шага не сбилась.

— Конечно, мессир, — коротко ответила она бесцветным голосом.

— Не могли бы вы назвать причину вашей ко мне неприязни? — я решил действовать напрямую.

Аурелия, казалось, была готова к такому разговору, потому, не сбиваясь с такта, с легкой насмешкой в голосе ответила:

— Полагаю, что после того, как вы изъявили желание попросить моей руки у моего отца только ради того, чтобы уладить давний спор между нашими семьями, я обязана воспылать к вам симпатией и возможно любовью?

Хм… А это даже интересно.

— Ну что вы, мадмуазель, — в тон ей ответил я. — Даже в мыслях не было. Кстати, позвольте мне указать на некую неточность в ваших словах.

— Неточность? — тонкие брови виконтессы взлетели вверх. — Что ж, вы меня заинтриговали, шевалье.

— Дело в том, что причина моего желания быть помолвленным с вами не только в давнем споре наших благородных семейств, а еще и в баронстве, которое пообещал мне ваш батюшка после нашей с вами свадьбы.

Внутренне усмехаясь, я наблюдал, как глаза виконтессы опасно сузились, поменяв цвет со светло-василькового на светло-серый. Как на ее щеках появился румянец, а алые губы плотно сжались.

— Что ж, мессир, — холодно произнесла она. — Вы лишний раз подтвердили свою репутацию. Все, что о вас говорят, похоже, чистая правда.

— Любопытно, — улыбнулся я. — И что же обо мне говорят?

— Вы действительно хотите услышать это? — приподняв подбородок и сверля меня злым взглядом, уточнила Аурелия. — Что ж, извольте. Говорят, что вы вспыльчивы, и каждый ваш спор заканчивается поединком. Что вы волочитесь за каждой юбкой. Последний скандал с какой-то актрисой тоже закончился дуэлью и смертью вашего противника. Вернувшись в столицу, похоже, вы взялись за старое.

Затем ее взгляд остановился на серебряном крыле на моей груди. Губки Аурелии презрительно скривились.

— Мой дед был кавалером ордена серебряного крыла. В отличие от вас, он был рыцарем и самым благородным человеком, которого я знала.

Последние слова виконтесса словно выплюнула.

Музыка уже давно смолкла, и мы остановились возле одной из колонн. Так вышло, что рядом с нами никого не было и наш разговор никто не слышал.

— Благодарю вас, мадмуазель, — поклонился я и улыбнулся. — Это было очень познавательно.

— И все? — хмыкнула она. — Вам больше нечего сказать?

— Ну почему же? — ответил я ей тем же тоном. — Слухи о моих дуэлях действительно правдивы. И да, некоторые из моих противников уже мертвы. Что же касается причин… Я не знаю, как обстоит дело у де Марбо, но у де Грамонов принято защищать честь дамы, даже если она актриса. Вы упомянули об ордене, что висит на моей груди… Я и сам считаю, что не заслуживаю этой высокой награды. Уверен, каждый дворянин, окажись он в ту минуту на моем месте, поступил бы также. Несомненно, ваш благородный дедушка был великим рыцарем. Уверен, ваш брат унаследовал все добродетели своего предка, которыми, по вашему мнению, я не обладаю.

Последняя фраза, сказанная мной, казалось, выбила землю из-под ног виконтессы. Она побледнела, а в ее глазах на короткий миг промелькнула тень страха и, кажется, отчаяния. Короткое мгновение — и Аурелия де Марбо снова стала прежней.

— Мессир, — холодно произнесла она. — Соблаговолите проводить меня к моему брату.

Молча шагая вдоль стен, мы почти пересекли половину зала, когда церемониймейстер снова вышел вперед и хотел было объявить следующий танец, но неожиданно замолчал. Его взор был устремлен на принца Генриха, остановившего его жестом.

В зале повисла тишина. Взгляды всех присутствующих были устремлены на сыновей короля.

— Мадам! — с загадочной улыбкой на лице громко обратился принц Генрих к стоявшей рядом с ним герцогине дю Белле. — Я надеюсь, вы не будете против, если я внесу небольшое изменение в вашу танцевальную программу? Мне показалось, что все собравшиеся здесь слегка приуныли. Я просто уверен, что моя идея всем придется по душе!

— Ваше высочество, — герцогиня склонилась в глубоком реверансе. Ни одна жилка на ее «каменном» лице не дрогнула. — Вы окажете нам всем честь.

— Тогда решено! — широко улыбаясь, воскликнул принц Генрих, заговорщически подмигнув враз скисшему принцу Луи. — Я объявляю «Танец мечей»!

По рядам дворян пробежала волна возбуждения. На лицах некоторых из «зеленых» я заметил страх. А вот люди Генриха, похоже, были счастливы.

— Но, ваше высочество, — попыталась возразить герцогиня. — Этот танец слишком специфический. К нему требуется специальный реквизит, которого, увы, у меня нет.

— Не беспокойтесь на этот счет, мадам, — продолжая улыбаться, ответил ей принц Генрих. — По счастливой случайности так вышло, что весь реквизит у нас есть с собой. Эй, кто там?! Несите все сюда!

Двери бального зала распахнулись, и лакеи принца Генриха внесли внутрь связку деревянных мечей и два пухлых серебряных горшка.