Узы крови (СИ)

Больше она ничего не сказала. Имя сына, первенца, до сих пор оставалось на приоткрытых губах. Волнистые завитки волос давно утратили золотистый блеск, но по-прежнему ложились на тонкие плечи, прикрытые шелковым платком. Синеватые круги под глазами свидетельствовали о бессонной ночи, полной тревог и опасений. Облегченный вздох вырвался из груди Эстер лишь тогда, когда она смогла снова дотронуться до своего ребенка, ощутить его боль. Клаус долго смотрел на мать, пытаясь заглянуть в бездну янтарных глаз и понять, какие эмоции они скрывают. Гнев? Презрение? В глазах отца будет мелькать только это. Вечные попытки сбежать от семьи довели Ланнистера до того состояния, что он не верил в искренность собственной матери.

Это заставило его вздрогнуть и положить обе руки на руки Эстер, заключая их в своеобразное кольцо. Она устало улыбнулась, отчего на лице появились незаметные ранее ямочки. Лев отдал бы много чего, чтобы этот момент не заканчивался, но тяжелая рука Элайджи, оказавшаяся на плече, вернула Никлауса к реальности. Майклу давно сообщили о приближении эскорта, еще до того момента, как они прошли улицу Рабочих. Несколько рыцарей в тяжелых позолоченных доспехах с алебардами наперевес неожиданно оказались по обе стороны коридора. Меры предосторожности, дабы кронпринц не покинул стен замка. Это можно было устроить, но единственный выход отсюда — широкое застекленное окно, под которым разверзлась темная пучина Рубинового моря. Такой исход облегчил бы жизнь Майклу, но это не входило в планы его сына.

— На меня наденут цепи? — поинтересовался Ланнистер, при этом проводя языком по высохшим губам. Угрюмые лица под плотно закрытыми шлемами не издали ни звука, лишь повернулись в сторону огромной дубовой двери, которая являлась своеобразным тупиком в этом длинном коридоре. Под взволнованные взгляды матери и брата Клаус повернулся и медленным шагом направился в то место, где его так отчаянно ждал правитель Беленора.

========== Проблемы с отцом ==========

Ramin Djawadi – The Rains of Castamere

David Bowie – Starman

Массивная дубовая дверь с грохотом захлопнулась за принцем, прерывая его связь с внешним миром. Взволнованные лица матери и брата, сверкающие на солнце лезвия алебард, разномастный мрамор – все это исчезло за непроницаемой древесиной, умышленно перекрашенной в красный цвет – цвет дома Ланнистеров. Единственным источником света в столь причудливой комнате овальной формы служили два огромных окна в форме солнца и полумесяца. Это маленькое помещение с широким столом в центре предназначалось для личных встреч с королем, настолько приватных, что разговаривать о них в Тронном зале было равносильно измене короне.

Тяжелые стулья с длинными спинками стояли по обе стороны от заложенного картами стола. Клаус упорно игнорировал человека, который восседал на одном из них, умышленно подолгу задерживая взгляд на разнообразных предметах, разбросанных по всей комнате. Редкие картины предков, дорогое оружие, многочисленные доспехи, начищенные до блеска или покрывшиеся слоем пыли. Все это когда-то принадлежало храбрым воинам и могущественным домам, которые решили одарить нового короля Беленора знаками внимания.

Размышления о происхождении серебряного шлема с причудливым клейнодом прервал настойчивый стук пальца по деревянной поверхности. Прищуренные глаза стального оттенка не переставали настойчиво требовать к себе внимания. Казалось, они прожигали каждую клеточку тела, пробираясь внутрь и выворачивая органы наизнанку. Резкий холодок прошел по коже, когда Майкл протянул руку, указывая ей в сторону свободного стула напротив.

Лев не сразу принял предложение, однако иного выбора не было. Двадцать лет превратили молодого мальчишку, лидера восстания и самой масштабной войны Беленора, в настоящего короля. Темно-золотистые волосы давно утратили прежний блеск, перестали виться и были коротко острижены, чтобы скрыть беспощадную седину. Овальное лицо было испещрено многочисленными морщинами и складками, которые не скрывала даже легкая щетина на подбородке, скулах и вокруг губ.

В молодости он редко одаривал окружающих улыбкой, а теперь это явление и вовсе было равносильно снегу в июле. Борьба за корону отобрала у него все: годы юности, любимую сестру, братьев, многочисленных друзей и собственный дом. Медный графин с вином стоял нетронутым около бронзового бокала – свидетельство ужасного настроения.

Клаус более не собирался играть по отцовским правилам. Годы детства давно прошли, что придавало странной уверенности. Кронпринц со спокойным лицом, тронутым слабой иронической усмешкой, удобно разместился на стуле, при этом склонив голову набок в ожидании предстоящей тирады. Лорд Утеса долго наблюдал за действиями сына, но по-прежнему не сказал ни слова.

Молчание угнетало, подавляло и уничтожало весь боевой дух.

– Глупо было убивать его, – наконец произнес Майкл, выдержав долгую паузу в несколько минут. Клаус не сводил глаз с желваков на его щеках. – Ланнистеры не ведут себя как идиоты.