Узы крови (СИ)

Их прервал один из безбожников, подошедший к Предводителю и шепнувший на ухо о некоей особе, требующей устроить ей встречу с так называемым захватчиком. Заинтригованный Гэбриэль пожелал увидеть безымянную гостью, инстинктивно понимая, с кем он столкнется. И все сомнения сразу же отпали, стоило ему выйти к центральному входу. Там, посреди грязи и сухих листьев, опустившись на колени и заложив руки за голову, стояла леди Ирина Манвуди, законная владычица Простора. Какой интересный и совершенно непредсказуемый поворот событий. Облизнувшись, Палач улыбнулся одной из самых коварных улыбок, какая только существовала в его арсенале. Предвкушение чего-то масштабного оставило глубокий след.

========== Девушки с характером ==========

Carnival of rust – Poets of the Fall

Peter Gabriel – Signal to Noise

Целый год прошел. Даже не верится. Казалось, пропасть вечности разделяет их. Тот проклятый день, ставший отправной точкой всех трагедий, навсегда укоренился в памяти. Сотни улыбающихся лиц, принадлежащих людям, которые теперь мертвы; тысячи пожеланий, превратившихся в чистосердечные осуждения и множество бесполезных подарков, сгоревших вместе с красной тюрьмой. Забавно, ведь она никогда, в сущности, не называла место, где росла, лоном прочных цепей. Воспоминания о минувших днях причиняли нестерпимую боль. Когда-то они были счастливой семьей, чьим непорочным мечтаниям и чистым стремлениям поражались те, кто давно разочаровался в жизни. Ярчайший пример взаимопонимания и любви согревал души сентиментальных дам и являлся поводом для обсуждения среди крестьянской общины.

Никто из простого народа не смел упрекнуть Ланнистеров в наигранности или лицемерии. Семья – превыше всего, не так ли? Отец вечно повторял эту фразу, прочно засевшую в неокрепших умах юных принцев. Но ирония заключалась в том, что мальчишки, в конце концов, придали ей гораздо больше значения, чем тот, кто кичился безграничной любовью к ближнему на протяжении всей своей никчемной жизни. Ребекка хорошо помнила те ужасные мгновения, проведенные в столице.

Сначала все виделось в приятных тонах: симпатичные кавалеры, преподносящие щедрые дары, ежедневные развлечения в компании сумасбродных братьев и совсем нескучные уроки чтения или вышивания.

Придворные дамы часто называли миловидную белокурую девчушку «украшением гордого дома Львов». Нельзя сказать, что подобные комплименты не устраивали тщеславную особу. Но тем не менее вскоре она осознала всю бессмысленность расточаемых любезностей. Детство довольно быстро закончилось, а ему на смену пришла суровая реальность. Жестокость Майкла по отношению к собственному первенцу всегда расстраивала его младшую сестренку. Однажды Бекка обнаружила плачущего наследника в одной из каморок, где тот запирался со своими рисунками и подолгу рассматривал их, ища изъяны, чтобы следующие довести до совершенства. Король, чей гнев не знал границ из-за неподобающего, по его мнению, увлечения для преемника, в порыве слепой ярости разорвал на куски несколько прекрасных работ.

Клаус, едва сдерживающий слезы и сглатывающий застрявшие в горле комки, сказал тогда, что не жалеет о содеянном, поскольку считал картины некрасивыми. После этого он разрыдался в объятиях маленькой девочки. Это сблизило их и установило нерушимую эмоциональную связь, больше походившую на прочнейшую цепь. Остальные родственники мало волновали истинного художника – важна только сестра. Не единожды вставая на ее защиту, Никлаус мог сцепиться с самыми опасными дуэлянтами Беленора и выйти абсолютным победителем из поединка. Когда нескончаемая череда уроков и тренировок заканчивалась, надежда государства стремился поскорее встретиться с любимицей и рассказать о тяжелом дне, да и просто пожаловаться на весьма строгих мастеров.

Принцесса знала все потаенные секреты родного брата, все мечтания и стремления. Доходило до того, что они вместе обсуждали очередную невесту, представленную двору отцом. В один из дождливых осенних дней, приносящих с собою ужасающие грозы, Ребекка пришла в покои брата. Неискоренимый страх перед душераздирающими звуками привел ее в огромные апартаменты, в которых дофин проводил большую часть свободного времени. В ту ночь он, накрывшись теплым одеялом, пытался нарисовать гигантского черного монстра с красными глазами. Молнии нередко освещали помещение, давая возможность воплотить подсказанный бурным воображением образ. Заметив непрошеную гостью, будущий монарх широко улыбнулся и приютил подругу.